и нас накрыло с новой силой Вы бы только знали. А потом, после того как появились черновики, перед самой выкладкой встал вопрос об оформлении. Как и что делать? Нам обеим нравится маньячный Дженсен, поэтому, пожалуй, огранить алмаз не составило особого труда. И то, что вы сейчас видите — это наверное самая лучшая форма из всех, что мы могли придумать.
И было очень приятно читать отзывы, в которых читатели видели историю за сплошной нцой и пвп
«Личное дело» от меня, Lexie19 и нашей замечательной беты Longways
Название: Личное дело
Автор: Команда Настоящего
Бета: Команда Настоящего и анонимный доброжелатель
Размер: миди, 6110 слов
Пейринг/Персонажи: Дженсен/Джаред
Категория: слэш
Жанр: PWP, ER (Established Relationship)
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Все отношения между героями настоящие. Больше, чем настоящие.
Саммари: Тьма привлекательна. И ты не представляешь своей жизни без нее, когда она прокрадывается в твое сердце.
Примечания: Нецензурная лексика, ООС, dirty talk, обоснуй покинул автора еще на стадии разбора тем, спойлерыраздвоение личности, кинк — римминг, асфиксия
Скачать: docx
Предварительный осмотр
Джаред не может усидеть в своём кресле: крутится, щёлкает ручкой, проверяет время на наручных часах. Коротко усмехается сам над собой и выпрямляется резко, когда слышит стук в дверь. Приглашает в кабинет и мысленно ставит перед собой прозрачную преграду. В этих стенах он сейчас не больше чем мебель. Что угодно, но не человек. Это его работа, так его учили. Молодой мужчина проходит в помещение, здоровается, улыбается и садится на кушетку в расслабленной позе. На первый взгляд может показаться, что ему не нужна помощь психотерапевта. Он здоровый, привлекательный и преуспевающий адвокат, если верить карте и краткой характеристике в ней.
Первый сеанс Джаред помнит и, наверное, никогда уже не забудет. Одиннадцать лет назад, а картинку он может воссоздать до мельчайших деталей. Он всё тогда делал по инструкции, но с Дженсеном Эклзом как-то сразу пошло не туда и не так. На стандартные вопросы — нестандартные ответы. На аккуратные движения — цепкий взгляд. Джаред шёл тогда как по канату, натянутому над пропастью. Смотреть в глаза Дженсена сравни опустить голову и увидеть, как ты высоко, как долго тебе падать и как больно оказаться там, внизу. И осознание того, что ты рано или поздно сорвёшься, заставляло внутренности скручиваться в адреналине.
Джаред срывается до обидного быстро. Рассказы Дженсена, неподдельное безумие в его глазах — грубый толчок в спину. Эклз понимает всё быстрее Джареда и оставляет нацарапанный адрес мотеля с обратной стороны визитки на столе, рядом со своим личным делом. После его ухода Джаред ещё долго не решается даже прикоснуться к карточке. Смотрит на неё, как на ядовитую шипящую змею, и поджимает губы. Надо просто выбросить, проигнорировать, не вестись.
После окончания рабочего дня Джаред выключает свет, щёлкает замком в двери, и визитка в кармане пиджака, кажется, прожигает сквозь ткань. Домой не едет, вызывает такси и называет как отпечатавшийся в мозгу адрес.
С одной ночи всё закручивается в узел. Когда нарушается одно правило, дальше это входит в привычку. За привычкой — в зависимость. В итоге — неизлечимая болезнь, игла, с которой не соскочить, как бы ни старался.
Асфиксия
Это уже давно не номер в мотеле. Это арендованный дом в какой-то глуши, больше похожий на пряничный домик с живущей внутри ведьмой. Вдали от посторонних глаз, любопытных ушей и длинного языка.
Со временем их отношения не стали размеренными. Не притупились и не потускнели. Дженсен заводится с полуоборота, а Джаред сознательно давит на нужные кнопки, регулирует режим этой машины для убийств. Настраивает под себя, чтобы в глазах Дженсена не потухало то самое безумство. И оно горит всё так же, как в первую их встречу.
Сегодня Джаред задерживается на работе. Он слышит, как надрывается телефон, знает, кто звонит, но физически не может ответить. Вибрация на время прекращается, телефон зловеще молчит и через пару часов оповещает о голосовом сообщении. Его содержание кричит о том, что Джаред превысил лимит доверия. Он чертыхается, но не может остановить то чувство, что зарождается внутри. Предвкушение, мальчишеский азарт, пока ещё лёгкое возбуждение.
В доме тихо и пахнет чем-то вкусным. В животе урчит, Джаред перекусил только рано утром. На кухне накрыт стол, потухшие свечи оплавились, остались лишь бледные потёки воска после долгого освещения помещения. Джаред трёт лицо ладонями и глухо стонет. Дженсен ждал его, приготовил ужин, хотел провести нормальный вечер, а он превысил лимит.
Джаред подрывается с места, скользит вдоль лестницы и заставляет себя успокоиться. Поднимается на второй этаж, встаёт напротив двери в спальню и сжимает кулаки. Давит на ручку и натягивает на лицо самую добродушную улыбку. В комнате горит только торшер, Дженсен сидит на краю кровати, опустив голову, и поглаживает подушечкой пальца кожаный ремень. Он змеёй лежит у него на коленях, и Джаред старается улыбнуться ещё шире, скрывая нервозность. Губы сводит, но он старается. Хорошая мина при плохой игре — всё, что ему остаётся.
Дженсен поднимает голову, медленно встаёт, не выпуская из рук ремень, подходит вплотную и молча смотрит в глаза.
— Знаешь, Джаред, — начинает он, и, блядь, Джаред знает. По взгляду, по тембру, по почти дотлевшим свечам в кухне знает. — Этот ремень окажется не только на твоей заднице. Он ещё будет и на твоём горле, пока ты будешь мне отсасывать.
Джаред неожиданно для самого себя расправляет плечи.
— Ты уверен, что это так просто: поймать, связать? — слова слетают с онемевших от улыбки губ неосознанно. Провокация уже где-то на подкорке, на уровне инстинктов. Да он и не виноват ни в чём. У него был повод не отвечать, он, чёрт возьми, пахал на работе. — Думаешь, так легко заставить встать на колени?
— А когда было по-другому? — Дженсен обхватывает его запястье пальцами, сжимает крепко, заглядывает в глаза. — Хочешь поиграть? Давай поиграем, Джа-а-аред.
Джаред только улыбается и задирает подбородок. Смеётся глазами, провоцирует, бесит сильнее. Выкручивает руки, пытается вырвать их, но, к его удивлению, хватка Дженсена по-настоящему сильная. Немного больно, сладко, как он и хочет. Чего добивается. Дженсен только хмыкает коротко, скалит рот в улыбке, второй рукой оглаживая спину Джареда, притягивая, притискивая его к себе вплотную. К чёрту небольшую разницу в возрасте, к чёрту то, что Джаред всегда строит из себя недотрогу. Сейчас в венах играет адреналин, горит возбуждением внизу живота и пенным прибоем шумит в голове, заглушая голос разума.
— Я тебя выебу, Джаред. Размажу по стене, стяну брюки с трусами под яйца, сожму горло ладонью и буду ебать тебя, пока голос не сорвёшь.
Джаред толкается навстречу и прикусывает щёку изнутри, чтобы не застонать, не выдать голосом, как хочется. Похуй, что стоит, и Дженсен всё равно чувствует его возбуждение. Джаред знает, как Дженсен любит слышать его. Как он тащится от скулежа, когда трахает безумно. Этот Дженсен не любит тишины, не любит податливости и мягкости. Этот Дженсен причина их знакомства в стенах кабинета психотерапевта Джареда Падалеки.
— Всё это слова, Дженсен, — Джаред отодвигается, спиной ощущая холодную стену сквозь рубашку. — Хочешь поговорить об этом? — он спускает руку ему на талию, обнимает, спускает на задницу и сжимает. Он поражается, насколько нагло звучит голос в то время, когда в висках стучит от страха.
Дженсен рычит, подаётся вперёд, чтобы прихватить губами насмешливый рот, заставить замолчать, заткнуться, потому что сейчас каждое слово, каждая насмешка срывает тормоза. Будто и не было всех лет, проведённых бок о бок, в одной постели, в одной машине, в одном, блядь, пространстве с дыханием напополам. Поцелуй выходит жёсткий, Дженсену чудится привкус крови на языке, и это рвёт шаблон. Он отрывается, шумно дыша и пока ещё удерживая контроль над собственным телом, касается пальцами припухших губ:
— Открой рот, ну. Давай, впусти меня. Обхвати губами плотнее, вот так, Джаред. Мы обязательно поговорим об этом, док. Я запишусь к тебе на приём. Позже. А сейчас соси, мистер Падалеки, и наслаждайся тем, что дают.
Джаред всё-таки стонет. Неосознанно, просто ведётся на Дженсена снова и снова. Послушно открывает рот, втягивает пальцы, обхватывает плотно и специально царапает зубами. Он всё ещё доигрывает свою роль, всё ещё глупо пытается выделываться, выпрашивать что-то большее. Дженсен больно кусается, по-настоящему, и Джаред понимает, что это серьёзно, Эклз теряет грань, уходит куда-то за неё и тянет за собой Джареда. Эта грань манит, за ней всегда что-то новое, неизученное. Там тёмный, со своими монстрами мир Дженсена. Джаред прикрывает глаза, вылизывает Дженсену пальцы. Снимается с них с тихим звуком и широко лижет ладонь, как верный пёс своему хозяину. Смотрит в глаза и делает шаг за грань, падая в черноту напротив.
— Хороший, хороший мальчик, — тихо хвалит Дженсен, трепля волосы на макушке Джареда.
Ему нравится, что Джаред каждый раз сопротивляется, делает вид, что ему не нравится, что это не его желания и Дженсен его принуждает. Нет. На самом деле нет. Дженсен зависим от того, что происходит между ними, и раз уж есть единственный самый действенный способ быть близкими друг с другом настолько полно, насколько это возможно, то он будет им пользоваться до конца отведённого им времени. Джаред зависим тоже. Оба неизлечимы.
— На колени, Джаред.
И пока Джаред, словно в трансе, опускается на колени, Дженсен складывает ремень пополам, опускает на шею Джареда, притягивая его голову к собственному паху.
Джаред будто вылетает на время из тела, смотрит со стороны, как покорно сам опускает голову в петлю, позволяя затянуть. Он чувствует кожу на коже, она чуть тёплая, совсем немного, а руки Дженсена, словно калёное железо, обжигают так правильно, именно так, как нужно. Он тянется к паху, кусает сквозь джинсу и сразу ощущает, как ремень тянет назад, давит на кадык. Он сглатывает с трудом и опускает голову, ждёт следующего приказа. Голос Дженсена заставляет нервы дребезжать и звенеть внутри тела. Ему хочется слушаться так же, как и ослушаться его. Получить награду и наказание.
Дженсен держит его на своеобразном поводке, пока расстёгивает собственную ширинку и высвобождает уже вставший член.
— Ты хочешь его, Джаред? Хочешь взять у меня в рот?
Глаза Джареда темнеют, Дженсен видит, как он судорожно сглатывает набежавшую слюну и тянется вперёд, чтобы обхватить член губами.
— Ты хочешь его? — повторяет Дженсен, сильнее натягивая ремень. — Я хочу услышать тебя. Скажи мне, Джаред. Словами.
— Да, — Джаред не может удержать рычание в голосе. Да, он хочет, хочет отсосать Дженсену. Он успевает сделать вдох, и ремень перекрывает дыхание. Джаред смотрит снизу вверх, наигранно зло сквозь пелену в глазах. — Позволь мне, — он приоткрывает рот, касается кончиком языка раны, кусает её, чтобы отвлечься на жжение. Дженсен трогает место, откуда снова показалась кровь, давит большим пальцем и ослабляет удавку. Джаред обхватывает головку, лижет и двигает головой вперёд, насаживаясь как можно глубже. Обхватывает руками ноги Дженсена — удерживает себя, стискивает до боли.
Дженсен стонет, ощущая влажный жар, окутавший сначала головку, а потом и весь член. Прикрывает глаза, смотрит сквозь ресницы и коротко мажет языком по вмиг пересохшим губам.
— Да, Джар-р-ред, — не сдерживает рычания в ответ Дженсен, толкается резче, стараясь проникнуть в горло. — Прими меня глубже, целиком. Давай, детка, — он скалится, чувствуя головкой заднюю стенку горла, сжавшиеся пальцы на бёдрах и то, как едва заметно покачивается Джаред, оседлавший его ступню. В голову ударяет фейерверком мысль заставить кончить Джареда вот так, от траханья его ноги, а потом прижать к стене и ебать такого мягкого, расслабленного первым оргазмом. А перед этим растянуть пальцами, слушая трогательный скулёж, от которого член затвердеет ещё сильнее, а где-то в груди пройдёт жёсткой наждачкой жажда большего.
Джаред стонет, вибрирует горлом и сам притягивает Дженсена ближе. Он хочет вылизать Дженсена, хочет быть вытраханным в горло, хочет, чтобы сел голос. Дико, ненормально. Он выпускает член изо рта, лижет длинно по стволу, зарывается носом в пах и спускается языком ниже. Щипает губами яйца, втягивает в рот, снова широко лижет. Рука соскальзывает, он тянется к себе и с силой давит на член. Дженсен ловко затягивает петлю, лишая кислорода, заставляя подавиться воздухом и закашляться.
— Не смей прикасаться к себе, Джаред, — шипит он, чуть наклоняясь, зарываясь пальцами в волосы и больно оттягивая пряди на лбу. — Не смей. Ты кончишь, когда я этого захочу.
Тянет ремень вверх, заставляя подняться, разворачивает лицом к стене и, как и обещал, стягивает джинсы вместе с трусами под яйца и лезет нетерпеливо пальцами в тугое и влажное. Проникает, не щадя, сразу двумя, вытягивая жалобный стон, давит на простату, массирует жёстко, заставляя скулить на одной ноте.
Джареду катастрофически не хватает воздуха. От ремня на шее, от жадного, не щадящего его Дженсена. Он ударяется лбом о стену, прогибается, вертит задницей и сжимается. Чувствует, как Дженсен дышит горячо, и запрокидывает голову, оголяя шею, подставляясь. Дженсен царапает зубами намёком, ведёт по жилке и кусает сильно, до боли.
— Сука, — вырывается случайно, тихо совсем, но Эклз — действительно сука — слышит, таранит пальцами сильнее, давит прицельно на простату, сгибает и выкручивает пальцы. Джареду хочется выть. Он уходит от движений, упирается в стену и ненавидит сейчас всё вокруг.
— Ну-ну, док, — ласково шипит Дженсен, снова кусая Джареда, только уже куда-то в лопатку. — Тебе нужно вымыть рот с мылом. А лучше оттрахать до самого горла. Может быть, позже.
И Дженсен уверен, что он сдержит обещание. Но сейчас вытаскивает пальцы, помогает себе рукой и плавно входит в узкое и всё равно тугое отверстие, не сдерживая стона.
— Блядь! — вырывается, минуя мозг, и Дженсен не сдерживается, делает несколько резких самых сладких первых толчков, от которых поджимаются пальцы на ногах.
Джаред почти падает от первого движения Дженсена, от его члена внутри. Хорошо, наконец-то хорошо, боже. Дженсен не даёт времени привыкнуть, толкается коротко, быстро, по-звериному. Трахает, как свою сучку, и, блядь, Джаред знает, что так и есть. Дженсен заклеймил его, давно уже поставил метку, сделал своим. Джаред течёт от этой мысли, подаётся навстречу, прогибает спину.
— Сильнее, — выдыхает резко и получает со всей отдачей. Дженсен впечатывает его в стену, сжимает бок одной рукой, намечает будущее место для синяков, и Джаред кричит. От боли, от наслаждения, от Дженсена.
Дженсен ослабляет петлю, отбрасывает ремень в сторону, заменяя его своими пальцами. Сжимает крепко, ощущая ходящий ходуном кадык пальцами, и не сдерживает стона.
— Блядь, Джей, охуенный. Для меня весь.
Слова срываются неосознанно, идут откуда-то из глубины то ли души, то ли чего-то ещё более неизведанного. Дженсен беспорядочно толкается, сжимает пальцы на боку и на горле, тянет долгий стон и сходит с ума от всего происходящего. Голова кружится и во рту пересыхает, а близкий оргазм заставляет дрожать крупной дрожью. Желание остро колет где-то в районе груди, и Дженсен рывком разворачивает Джареда, заставляет бухнуться на колени и открыть рот, высунув язык.
Движения собственной ладони на члене такие быстрые, и пока Дженсен дотрахивает свой кулак, вторая его ладонь ложится на горло Джареда, сжимает и… он кончает вязкими струями на язык, губы и щёки. Джаред смотрит поплывшим взглядом снизу, стонет, делает языком лодочку и ловит сперму, как чёртову живительную влагу. Хочет поймать всё до капли, распробовать на вкус и унять зудящую внутри потребность во внимании Дженсена. Пальцы на горле держат крепко, не хуже ремня, даже сильнее. В голове мутнеет, и он не чувствует своего оргазма, кончает, пачкая ноги Дженсена и пол перед собой. В сознании держит только горячая ладонь, стоны Дженсена и его присутствие рядом.
Хватка слабеет, воздух толчками продирается в горло. Он заваливается вперёд, обнимает Дженсена, царапает ему поясницу, пытаясь удержаться на месте, в сознании. Дженсен гладит его по голове, ласкает за ухом, как хорошего пса, и сам опускается на колени напротив. Хватает обеими руками, заставляет посмотреть на себя, хочет убедиться, что всё нормально. Джаред улыбается, прикрыв глаза, и Дженсен легко касается лбом его лба.
— Ты ненормальный, — не прекращая улыбаться, сипит Джаред. Голос такой, как он и хотел — вытраханный, на грани слышимости.
— Ты такой же, — улыбается Дженсен и со стоном отстраняется, — а теперь пошли в душ. Жутко хочу смыть с себя пот.
— А попробуй по-кошачьи, — предлагает Джаред, но всё же поднимается, подпирает плечом и касается пальцами голой кожи на животе Дженсена. Это животное хочется трогать постоянно.
Дженсен не обращает внимания — сжимает плечо и, поддерживая сползающие брюки, ведёт их в ванную.
Вспышки агрессии
Джаред устало трёт глаза и откидывается в кресле. Сегодня он взял работу на дом, потому что бумажную волокиту никто не отменял, а проверка обещала нагрянуть через несколько дней. Дженсен уже улёгся в кровати, взяв в руки книгу и надев очки. Потянувшись, Джаред выключает лампу и бредёт в спальню, чтобы к нему присоединиться. Раздеваясь и искоса поглядывая на Дженсена, он ненавязчиво интересуется:
— Мы будем спать?
— Не уверен, — отвечает Дженсен, откладывая книгу и очки на тумбочку и теперь с интересом разглядывая Джареда.
Джаред чувствует, как по телу пробегает дрожь от пристального внимания Дженсена и предвкушения, которое пружиной сворачивается внизу живота и заставляет судорожно сглатывать слюну. Подходя ближе к кровати, Джаред хмыкает и уточняет:
— Уже не хочешь?
— Спать или тебя? — тут же уточняет Дженсен и ухмыляется, облизывая губы.
Сделав вид, что задумался, Джаред отвечает:
— Меня.
Дженсен улыбается шире, протягивает руки и роняет Джареда на себя, жарко шепча на ухо:
— Тебя, детка, я хочу всегда. Очень. Постоянно.
Джаред судорожно втягивает воздух, а потом выдыхает, свободно смеясь:
— Так ты же вроде как забастовку объявил, нет? — Джаред прищуривается и уворачивается от поцелуев Дженсена, чувствуя, как возбуждение всё сильнее разгорается в теле.
— Имею право, — нагло заявляет Дженсен, прикусывая мочку уха, — не хочу, чтобы у тебя был кто-то кроме меня. Я тебя не удовлетворяю?
Джаред закатывает глаза. Дженсен ревнует его ко всем и каждому, хотя Джаред и старается не давать поводов. Пусть иногда и прицельно раскручивает на эмоции, неподдельные, искренние, которые спрятаны у Дженсена глубоко внутри, и чтобы достать их нужно очень постараться и вызвать то, другое, что и привело Дженсена к Джареду много лет назад. Но в последнее время всё было более чем спокойно, и Джаред ни о чём таком даже не думал.
— Поверь, кроме тебя меня действительно никто не удовлетворяет. Подойдёт такой ответ?
Дженсен рычит, подбирается весь, сжимает бёдра, притираясь пахом.
— Играть вздумал? — опасно шипит Дженсен, обхватывая запястья пальцами, тянет на себя, роняет и шепчет на ухо: — Мой стояк уже не устраивает такую шлюшку, как ты?
Джаред с трудом сдерживает ухмылку и уворачивается от рук Дженсена, откатывается на край постели. Склоняет голову набок, хмурится наигранно и рвётся в сторону, когда Дженсен тянет к нему руку. Изменения происходят мгновенно, и Джаред понимает, что попал. Разбудил в Дженсене то дремлющее и такое притягательное хищное. Оно давно пустило в Джареде свои корни, ловко управляет им, и ничего поделать с ним нельзя, потому что поражено уже всё — и мозг, и сердце, и душа. Джаред принял это давно, ему нравится темнота Дженсена. Нравится ощущать её на себе, тонуть в ней. Нравится, что закрытый для всех Дженсен показывает её Джареду и щедро делится ею.
Дженсен ловит его на самом краю кровати, и, коротко охнув, Джаред пытается незаметно вырвать руки из крепкой хватки:
— Л-ладно, неудачная шутка. Кажется, ты немного не в себе…
— Я? Не в себе? — Дженсен громко смеётся, перекатывается так, чтобы Джаред оказался под ним лицом в матрас. — Знаешь, а ты прав, я не в себе оттого, как хочу в тебя.
Дженсен сползает ниже, лижет расселину широким движением языка. Джаред успевает услышать: «Хочу в тебя», — а после его тело прошивает жарким удовольствием, и он скребёт пальцами по постели, перебирается выше и вцепляется в спинку кровати. Чёрт возьми, Дженсен переключается словно по щелчку. Да, пусть Джареду это безумно нравится, но иногда подобное вызывает вполне обоснованный страх.
— Стой. Хочешь я подрочу тебе? Отсосу? — Джаред прячет лицо потому, что то, что с ним делает Дженсен чертовски стыдно. Всегда, и плевать на время. Да, постоянный партнёр. Да, стабильная интимная жизнь. Да, ему нравится это до дрожи где-то в солнечном плетении. Но всё равно каждый раз продирает жаром позвоночник, когда Дженсен делает то, что он хочет, невзирая на то, как к этому отнесётся сам Джаред.
— Нет, не хочу, — Дженсен крепко держит за бёдра и не отпускает. — Я хочу сначала вылизать тебя, а потом, когда будешь полный моей слюны, трахнуть. Тебе понравится, вот увидишь.
И вновь наклоняется, возвращаясь к прерванному занятию и начиная вылизывать, проникать языком в тугую дырку. Джаред скулит глухо, кусает ткань. Внизу живота горит постыдно желанием, и член выпускает каплю смазки, а каждое прикосновение горячего языка заставляет закусывать губы и сдерживать стоны. Кажется, будто язык Дженсена шершавый, как у кота. Мысль заставляет потечь на простыни и податься назад, на лицо, и сразу уйти, испугавшись собственных желаний.
А Дженсен продолжает лизать плашмя языком, дразнит кончиком, разглаживая складки, и вибрирует стоном, заставляя вздрагивать. Отрывается, гладит пальцами мягкий вход, на пробу проникает неглубоко, всего на одну-две фаланги и снова выходит. «Сладкий, моё, дай». Джаред буквально слышит мысли Дженсена: поиметь, пометить, залить спермой податливую дырку. Грязно обспускать, а потом слизать всё, чувствуя сладкую дрожь тела.
В какой-то миг Джаред уверен, что может кончить только от этого: языка и его дразнящих касаний. Хочется схватить за волосы и прижать ближе, но он сдерживает порыв.
— Хватит, — слабым голосом пытается приказать Джаред. — Хватит! — он готов прекратить это. Он может вырваться, его почти не держат, но… — Выеби, — голос практически полностью заглушает подушка, он говорит, скорее, для себя, чтобы отпустило, чтобы хоть немного отпустило. Джаред не видит, как Дженсен улыбается, но ощущает, как прогибается матрас, когда тот чуть перемещается, проводит головкой члена по расщелине, иногда нажимая на вход, но не толкается, лишь намекает на проникновение.
— Хочешь что-то сказать, Джей?
— Да. Ненавижу тебя, — выдыхает Джаред беззвучно и пытается сам насадиться, но у него не выходит. Дженсен не позволяет, издевается, раздражает. Ну что за сука! — Я сейчас встану и уйду!
Да, это откровенный блеф, но он всё равно приподнимается на руках и пытается заглянуть себе за спину. И слышит в ответ лишь насмешливое фырчанье Дженсена. Ну точно же сука! Дженсен наклоняется, устраивая член в ложбинке ягодиц и ложится на Джареда, удерживая собственный вес.
— Не встанешь и не уйдёшь. Ты слишком сильно хочешь, чтобы я тебя выебал. Жестко, сильно, так, как ты любишь. Как тебе нужно.
От самодовольства в его голосе Джареду хочется развернуться и врезать по роже. Желание ударить и потребность получить в себя Дженсена жжёт изнутри, просится наружу. Джаред кусает запястье, просит молчаливо, вертит задницей, говоря языком тела:
— Трахни меня, блядь!
Джаред слышит свой отчаянный выкрик со стороны, пытается спихнуть с себя горячее тяжёлое тело, но Дженсену словно окончательно срывает тормоза: он помогает себе и входит, замирая на пару мгновений, чтобы прочувствовать всю прелесть момента, а после начинает двигаться, придерживая за бёдра.
— Любишь, когда я тебя трахаю? Знаю, что любишь. Как и я люблю. Моё. Мой, слышишь?
Наверное, именно ради этого момента Джаред всегда сопротивляется, чтобы увидеть самые настоящие звёзды и ощутить ёбаное блаженство, которые обрушиваются сразу после первых нескольких толчков. Он чувствует себя самой настоящей шлюхой, потому что всё, что говорит ему Дженсен — правда. Он любит его, любит, когда его трахают, дерут без жалости, берут как собственность. Джаред прогибается в пояснице, делая проникновения до безумия правильными, и сжимает пальцами резную спинку кровати. Чёрт, как же охуительно! Сжавшись, Джаред тормозит движения Дженсена и просит:
— Подрочи мне.
И Дженсен слушается его, наклоняется, зарывается лицом в волосы Джареда и ловит кулаком член. Ощущения сильной, уверенной хватки и чётких движений практически подводят Джареда к оргазму. И, точно считывая желание, Дженсен толкается резче и говорит своим невозможно низким голосом, приказывая:
— Джаред, сейчас, давай, кончи для меня.
И Джаред выполняет приказ, толкается в руку Дженсена, насаживается на член и снова в кулак. Дженсен повсюду, он окутан им, пропитан насквозь его запахом. От него всегда пахнет Эклзом, сколько бы он ни выливал на себя парфюма. Дженсен обозначил свою территорию, поставил программу, реагирующую на него, только на него и его голос. Оргазм накрывает, вышибает силы, заставляет упасть обратно в подушку. Дженсен начинает трахать как заведённый, его оргазм преступно близко, и хватает всего нескольких десятков толчков, чтобы практически кончить. Но он сдерживается, успевает выйти и спустить, обспускать, как и хотелось, не только дырку Джареда, но и чёртовы ямочки на поясницы.
— Так что насчёт удовлетворения? — лениво спрашивает Дженсен, дыша жарко во влажную от пота шею.
У Джареда дрожит всё тело, и слова Дженсена кажутся издевательскими. Если бы он сейчас не был так измотан и очевидно обессилен оргазмом, он бы обязательно высказался. Но учитывая все обстоятельства, Джаред просто показывает средний палец.
— Ты меня когда-нибудь так до смерти…
Дженсен со смешком валится рядом с Джаредом, подгребая его к себе и обнимая.
— Я просто не могу устоять перед тобой. И твоей задницей, да. А теперь и правда давай спать, у меня завтра слушание, а у тебя важные встречи.
— Ты можешь спать, а я в душ, — ворчит Джаред, напоминая, что Дженсен не устоял и расписался на его спине.
— Я мог бы всё слизать, — бархатно предлагает Дженсен, касаясь губами скулы Джареда.
Джаред с ужасом чувствует, как его член слабо дёргается.
— Да иди ты к чёрту, Эклз!
Дженсен заливисто смеётся, пряча лицо в подушке, и засыпает, слыша, как в душе начинает шуметь вода.
Приступы голода
Джаред стоит возле книжной полки, когда к нему бесшумно подбирается Дженсен и притягивает к себе, потирается пахом, вдыхая запах волос:
—Ты такой охуенный, детка.
Джаред сначала поддаётся, а затем разворачивается в объятьях и кусает в шею. Дженсену позвонили накануне в самый неподходящий момент, и он сорвался на работу, оставляя Джареда одного, взмыленного горячей прелюдией. Джаред решал проблему как мог, но без Дженсена уже не получалось. Он чувствовал себя голодным, ему было мало. Поэтому сейчас Джареду легко настроиться на нужный лад, кажется, что безумие Дженсена передается от одного прикосновения и кровь начинает бурлить и петь жаждой близости. Джаред лижет укус и спускается ниже, царапая зубами подбородок.
— Большой щенок верно ждал своего хозяина. Проголодался, да? — Дженсен позволяет кусать и лизать подбородок, одновременно опуская ладони на ягодицы и сжимая пальцы, впиваясь в упругую плоть.
Джаред стонет и накрывает губы. Целует аккуратно, даже нежно, прижимается, трётся пахом о пах, обхватывает руками шею и гладит. Дженсен отвечает на поцелуй, притягивает ближе к себе и потирается сильнее. Внутри него горит желание, хочется взять Джареда, подхватить на руки и выебать, глядя в затянутые поволокой возбуждения глаза и слушая льющиеся из приоткрытого рта жалобные, но от того не менее сладкие удовлетворённые стоны.
Джаред чувствует Дженсена, другого, тёмного, у которого глаза чёрные, затягивающие. Царапает ему шею, зовёт его тихим стоном и толкается навстречу. Спускает руки на кромку джинс, тянет за ремень ближе, хочет запустить руку внутрь.
Дженсен разрешает, в это же время начиная стягивать мягкие домашние штаны с Джареда, заставляя их упасть к ногам бесформенной тряпкой. Джаред приятно готовый — без белья, растянут и смазан. Точно ждал. Крышу рвёт от осознания, что готовился, растягивал дырку пальцами, добавляя скользкой смазки. Джаред переступает ногами, выпутываясь из стреноживающих брюк, и Дженсен ловит момент, подхватывает на руки и шепчет в изумлённо приоткрытые губы:
— Давай, Джей, помоги мне.
Джаред распахивает глаза, смотрит, пытается понять, серьёзно Дженсен или нет.
— Что мне сделать? — ноги перекрещиваются в лодыжках на пояснице Дженсена. Джаред шарит руками по стене, хочет ухватиться за что-нибудь. Он не уверен, возбуждение вроде бы спадает, но поза так сшибает, рвёт шаблон, вызывает мурашки. Он обнимает Дженсена обеими руками, прижимается, держится за него, стискивает плечи.
— Обхвати мой член, — голос Дженсена грубеет с каждым словом, а с губ срывается стон, когда Джаред подчиняется. — Да вот так, проведи… ах ты ж, блядь! А теперь направь меня, давай, я знаю, тебе тоже хочется почувствовать меня внутри.
Джаред несколько раз проводит кулаком по члену и направляет в себя. Дженсен приподнимает, помогает, даёт возможность опуститься на член. Оба захлёбываются воздухом, а Дженсен сильнее сжимает пальцы, удерживая в руках Джареда. Чёрт возьми, это так срывает тормоза — контроль, полнее, чем когда-либо над Джаредом, выносит последние остатки здравого смысла.
Джаред чувствует дюйм за дюймом. Под таким углом кажется, будто бы он не готовил себя. Дженсен растягивает его, раскрывает. Джаред наклоняется, хочет поцеловать, но он возвышается над Дженсеном ещё сильнее, чем обычно. Больно, но он сгибается, мажет губами слепо, просто чтобы поймать дыхание Дженсена. Его целуют в ответ, лижут в губы и подкидывают вверх, насаживая по яйца. Кажется, Дженсен может достать до горла, так он охуенно заполняет всего без остатка. Собственный член ноет, просит внимания, выделяет естественную смазку.
— Дженсен, можно мне?.. — Джаред сглатывает, толкается вперёд, пачкает Дженсена спермой.
Дженсен утробно рычит, чувствуя последовательные сокращения мышц, двигается, отчаянно желая достичь собственного оргазма. Всхлипы Джареда словно взводят жёсткую стрелу удовольствия внизу живота, и Дженсен, сделав ещё пару толчков, чувствует, как эта стрела растекается по всему телу удовольствием. Вжимает Джареда в стену и прячет лицо во влажной от пота шее.
— Блядь, — вырывается хриплое, несдерживаемое.
Холодная стена и горячий Дженсен заставляют сжаться сильно, надавить пятками, вжать в себя. Джаред обхватывает свой член, дрочит, выкручивает запястье, давит под головкой. Ему безумно хочется кончить. Дженсен накрывает его руку своей, помогает, двигает рукой, сжимает в тисках, продолжая толкаться. Джаред свободной рукой ерошит ему короткие волосы, прочёсывает короткими ногтями, притягивает к себе.
— Сейчас, — хрипло произносит Дженсен, задевая губами влажную кожу шеи.
Джаред стискивает пальцы сильнее, стонет надсадно и кончает, пачкая грудь Дженсена спермой. Тяжело дышит, когда Дженсен насмешливо замечает:
— Обожаю, когда ты играешь в скромность.
Джаред с трудом слышит, что говорит ему Дженсен. Он, скорее, просто знает, что тот скажет. Он кончает долго, будто не трахался вечность. В висках стучит пульс, кровь огненным шаром несётся по венам. Он всё ещё на Дженсене, ноги дрожат от напряжения, но он застыл в одном положении, боясь отпустить, расцепиться, грохнуться на твёрдый пол.
— Я не играю, — Джаред шевелит губами. Шепчет, не говорит.
— Ну конечно не играешь, — Дженсен осторожно отходит мелкими шажками в сторону дивана. — Конечно.
Укладывает Джареда на диван и касается пальцем остывающего семени на груди. Задумчиво тянет испачканный палец в рот, опускаясь рядом с Джаредом, и выдыхает с новым смешком:
— М-м-м, сладкий. Люблю твой вкус.
Джаред вздрагивает, когда Дженсен выходит из него. Он физически ощущает, как они отдалились, хоть Дженсен и лежит рядом, мурчит, облизывается сыто. Он придвигается ближе, обнимает Дженсена, забирается на него полностью, размазывая сперму между ними, втирается, тянется за теплом. Его пробивает на нежность, но Дженсен довольный, смотрит нагло, улыбается.
— Ты мог переломать нам кости, — Джаред ворчит специально, втирается, заставляет раздвинуть ноги.
— Но не переломал же, — возвращает Дженсен, проводя кончиками пальцами по ложбинке позвоночника. — И тебе понравилось.
Джаред прижимается ближе, и Дженсену хорошо от ощущения его тела рядом с собой.
— Расслабься, посадка была мягкой.
— Я тебя ненавижу с каждым днём всё больше, — Джаред сжимает губы, стараясь не подаваться вперёд. Он уронил голову на грудь Дженсена, прикрыл глаза и готов поклясться, что ощущает вибрацию, тихий моторчик внутри Дженсена.
— А я продолжаю делать вид, что верю твоим словам, — улыбается Дженсен, поглаживая теперь кончики влажных волос. — Давай играть дальше, Джаред.
Джаред щурится, отстраняется и молча пытается слезть с Дженсена. Рычит, сверкает глазами, когда тот зажимает его коленями.
— Я тебе не клубок с нитками.
— А я и не сравнивал, — спокойно отбивает Дженсен, останавливая движения Джареда, заглядывая в глаза.
Джаред упирается руками. Дженсен сейчас и правда похож на кота, который держит клубок всеми четырьмя лапами. Джаред елозит задницей, хочет высвободить себя, пыхтит и чувствует, что делает только хуже. Возбуждение намёками, но проходится по всему телу. Джаред замирает и пытается дышать спокойно.
— Ну вот что ты за человек такой? — вздыхает Дженсен и притягивает к себе, прижимает изо всех сил. Прикасается губами к уголку рта, нежно, едва ощутимо. Изысканная ласка, которая должна успокаивать.
Джаред отзывается, расслабляется, верит даже не словам, а тембру голоса и интонациям.
— Просто отдохнём, да? — в губы спрашивает Джаред. Ему уютно, хорошо сейчас. Дженсен такой обманчиво нежный, ласковый. Тушит огонь в глазах, прячет улыбку.
— Конечно, детка, — серьёзно кивает Дженсен, вытягиваясь во весь рост на диване и притягивая к себе Джареда. — Отдохнём.
Эпикриз
Ленивый ранний вечер прерывается предложением Дженсена сходить в душ. Вместе, что означает, что мыться они там будут в последнюю очередь.
— Пойдём, — Дженсен наклоняется и проводит кончиком языка по подрагивающему прессу Джареда.
Джаред втягивает живот, улыбается и выгибается под влажным касанием. Дженсен удерживает вес на руках, касается только кончиком языка, выводит линии, очерчивает едва заметные кубики пресса. Вкус взрывается во рту солью, мускусом и ещё чем-то неопределимым, особенным, джаредовским.
— Де-е-етка, — тянет Дженсен и поднимается выше, заглядывает в глаза, — пойдём. Здесь душно.
Джаред зарывается в короткие волосы Дженсена, тянет к себе, целует. Дженсен отстраняется, поднимается на руках, и Джаред повторяет движения, не отпускает губы. Теперь они сидят на постели, сверля друг друга взглядами.
— Думаешь, там нам не будет душно? — усмехается Джаред, разрывая поцелуй.
— Там будет влажно, сколько и… — Дженсен встаёт на колени на постели, протягивает руку и улыбается хищно. — Пойдём.
Джаред мотает головой медленно, щурится и лижет руку, смотря в глаза. Улыбка Дженсена на краткое мгновение исчезает, когда он делает глубокий вдох, а потом снова возвращается на место. Дженсен касается пальцами губ, просится проникнуть внутрь, чтобы насладиться жаром и влажностью рта. Джаред позволяет, темнеет глазами, обхватывает плотным кольцом губ и сосёт. Натурально сосёт, отчего у Дженсена на ногах поджимаются пальцы и дёргается член.
— Джей, — тянет Дженсен уже мягче, прокатывает слова, урчанием. — Поднимайся или я сам отнесу тебя. Или ты этого хочешь?
Джаред сжимает губы, крутит языком вокруг. Поднимается на колени, заставляя Дженсена задрать немного голову. Выпускает пальцы медленно, тянет, лижет подушечку.
— Идея мне нравится, — он склоняет голову набок, — но лучше отнесёшь меня в кровать после… душа, — он встаёт с постели, гладит мимоходом живот Дженсена и направляется в сторону ванной комнаты.
Он знает, что Дженсен пропустит его, чтобы насмотреться, распалить себя ещё больше. В проёме двери Джаред оборачивается вполоборота, ждёт, когда Дженсен посмотрит в глаза и отворачивается. Кафель холодит босые ступни, и это отвлекает на секунды. Джаред включает свет, настраивает воду, наклонившись вперёд и высунув кончик языка.
Джаред думает, что Дженсен легко читает его, знает, что он останавливает взгляд на ягодицах, поднимает глаза, чтобы встретиться с насмешливой улыбкой и заглянуть в темнеющие глаза. Идёт следом и так же, как и Джаред, останавливается в дверном проёме, прислоняется плечом, наблюдая, как Джаред залезает под воду, зачесывая мгновенно намокшие волосы назад.
У него идеальное тело, как раз под Дженсена: широкие плечи, тонкая, точёная в тренажёрке талия и длинные ноги, которые великолепно обхватывают его. Дженсен избавляется от плавок, заходит под душ, сразу прижимаясь к Джареду, ловя губами воду, стекающую по мощной шее.
Джаред слегка дёргается, хоть и ждал Дженсена. Тот подкрадывается по-кошачьи тихо, бесшумно. Он, скорее, выдаст себя рычанием, чем как-то ещё обозначит своё присутствие. Хотя, возможно, во всем виноват шум льющейся из душа воды. Джаред прижимается к Дженсену сразу, запрокидывает голову, чувствуя, как они подходят друг другу идеально, как пазл. Каждый изгиб, будто создан специально, чтобы соединиться, сцепиться накрепко, чтобы ни малейшего свободного места. Джаред ловит ртом воду, подставляет ключицы и заводит руку назад — держится за Дженсена, прижимает голову к шее, чтобы никакого свободного пространства между ними.
Дженсен чуть улыбается, ощущая, как руки Джареда опускаются ему на бёдра. Притискивается ближе, потирается пахом, с наслаждением слыша тихий стон Джареда.
— Чёрт, — хрипло говорит Дженсен, на краткий миг убирая зубы, оставляя наливаться кровью след в местечке внизу шеи, где у Джареда чувствительная кожа. — Всегда тебя мало, ты такой…
Джаред открывает рот, захлёбывается бьющей сверху водой, впивается пальцами в кожу, отстраняется и придвигается снова. Подставляется, выпрашивает. Тянется за смазкой, которая валяется в каждой комнате дома, выдавливает на пальцы немного, отходит к стене и, уперевшись в неё одной рукой, спускается другой ко входу и давит, проталкивает один палец, второй, прижимается лбом к мокрым плиткам и толкается сильнее, закусив губу.
Дженсен тянется следом, смазывает пальцы и скользит вместе с пальцами Джареда, притискивая телом вплотную к стене, грязно шепча на ухо, заодно прихватывая губами мочку:
— Такой узкий, тесный, жаркий… только от одной мысли, как я буду в тебе, меня ошпаривает возбуждением. Дай мне, — захлебывается словами, ощущая, как Джаред вздрагивает под ним, сжимает собой пальцы и всхлипывает шумно.
После этого всхлипа словно пробки выбивает: Дженсен вытаскивает пальцы, отводит в сторону руку Джареда и, придержав себя, толкается, выдыхая проклятья сквозь крепко стиснутые зубы. Джаред скользит пальцами по стене, хочет отстраниться, но Дженсен зажимает его, наваливается сзади, обнимает поперёк живота и целует, лижет, кусает выступающие лопатки. Вылизывает, как кот, моет по-своему и заполняет собой до конца. Джаред поворачивает голову:
— Поцелуй меня, — голос не слушается, вода заглушает его, но Дженсен чувствует, знает, улавливает, потому и ведёт языком вверх, прижимается губами к плечу и целует уже в губы.
Джаред дышит им, шея затекает, неудобно, но так плевать на это. Отвечает на поцелуй, всасывает язык Дженсена, двигает головой и отпускает. Дженсен теряет остатки контроля, двигает бёдрами в отчаянном ритме, не выпуская тела Джареда из рук. В голове стучит на повторе джаредово «поцелуй меня», звенит в ушах тихим голосом, и Дженсен продолжает целовать и нежно кусать всё попадающееся: шею, спину, лопатки. Хочется вырвать кусок, напиться горячей кровью и никому не отдавать, потому что только его и ничье больше.
— Мой, — говорит вслух, вжимает в стену сильнее и трахает отчаяннее.
Джаред согласно стонет, запрокидывает голову, подставляя лицо каплям воды, отскакивающим от запотевшей поверхности.
Руки Дженсен сжимают на грани боли, член таранит, выбивая любые мысли, оставляя только желание: сильнее. Каждым движением, каждым толчком Дженсен говорит, показывает, чей Джаред, ради кого создан, дышит, существует. Кому принадлежит душа, тело, мысли — весь Джаред. Он читает это на своём теле по синякам, по следам от зубов, которые никогда не сходят, не заживают, остаются клеймом. Дженсен выбивает татуировку, кусает, как одиннадцатью крохотными иголками. Джаред тащится от этого, его ломает по Дженсену, всегда мало, всегда хочется. Проклятье.
Дженсен особенно сильно сжимает зубы, опускает руку на член Джареда, сжимая кулак, и двигается. Не останавливается ни на минуту, продолжает трахать, чувствуя, как оргазм подступает всё ближе.
— Ты хочешь кончить? Хочешь же?
Джаред задушенно, согласно стонет, и Дженсен ускоряет движение кулака, толкается, прицельно задевая простату, и ласково покусывает кожу на лопатке. Вжимает особенно крепко и хрипло стонет, кончая в тугую задницу Джареда.
У Джареда подкашиваются ноги, он барахтается в своих эмоциях, в том чувстве, которое даёт ему Дженсен. Цепляется за его голос, стонет громко, с каким-то звериным отчаяньем. Дженсен доводит, бросает его в другой мир, толкает в чёртову пропасть, в черноту. Дженсен летит с ним, не отпускает, движется внутри, дотрахивает резкими толчками, дрочит, сжимая ладонь. Джаред кончает, запрокинув голову, воет от кайфа, сжимается, когда Дженсен двумя пальцами сжимает член, выдаивает, опустошает.
Дженсен практически кончает ещё раз, только уже морально, ощущая, как Джаред дрожит в его руках, слыша, как неразборчиво шепчет и стонет.
— Прекрасен, — говорит Дженсен, запечатлевая поцелуй в интимном местечке за ухом. — Так прекрасен, что мне не хватает слов рассказать тебе об этом.
Дженсен аккуратно выходит из Джареда, придерживая его, берёт лейку душа и смывает, вымывает собственную сперму, ополаскивается сам. Помогает Джареду выйти и обтирает большим полотенцем, не переставая целовать. Вытирается сам и подхватывает на руки, чтобы отнести в кровать. Джаред не замечает ничего, уходит в какое-то время, падает в ту бездну. А когда Дженсен берёт его на руки, Джаред хватается за него, сцепляет руки что есть сил, потому что Дженсен ловит его, не даёт достичь твёрдого дна. Джаред тянет воздух, слышит запах Дженсена, приоткрывает глаза и зарывается носом ему в шею.
— Не отпускай меня, — и это не страх, что Дженсен уронит его.
Это другое, совсем другое. Это та темнота без него, которая сидит глубоко, тянется щупальцами и оплетает плотным коконом. И только Дженсен может не дать сойти с ума, ослепнуть и окончательно потеряться.
— Ш-ш-ш, — успокаивает Дженсен, опуская Джареда на постель и забираясь в неё, прижимая Джареда к себе. — Я здесь.
И Джаред укладывается на его плечо, кладёт ладонь на грудь и, кажется, сразу засыпает. По крайней мере, его дыхание выравнивается и становится тихим.
— Всё хорошо, Джей, — говорит Дженсен, прикрывая глаза и устраивая руку на пояснице Джареда. — Всё хорошо, Джей.
Автор: Команда Настоящего
Бета: Команда Настоящего и анонимный доброжелатель
Размер: миди, 6110 слов
Пейринг/Персонажи: Дженсен/Джаред
Категория: слэш
Жанр: PWP, ER (Established Relationship)
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Все отношения между героями настоящие. Больше, чем настоящие.
Саммари: Тьма привлекательна. И ты не представляешь своей жизни без нее, когда она прокрадывается в твое сердце.
Примечания: Нецензурная лексика, ООС, dirty talk, обоснуй покинул автора еще на стадии разбора тем, спойлерыраздвоение личности, кинк — римминг, асфиксия
Скачать: docx
Предварительный осмотр
Джаред не может усидеть в своём кресле: крутится, щёлкает ручкой, проверяет время на наручных часах. Коротко усмехается сам над собой и выпрямляется резко, когда слышит стук в дверь. Приглашает в кабинет и мысленно ставит перед собой прозрачную преграду. В этих стенах он сейчас не больше чем мебель. Что угодно, но не человек. Это его работа, так его учили. Молодой мужчина проходит в помещение, здоровается, улыбается и садится на кушетку в расслабленной позе. На первый взгляд может показаться, что ему не нужна помощь психотерапевта. Он здоровый, привлекательный и преуспевающий адвокат, если верить карте и краткой характеристике в ней.
Первый сеанс Джаред помнит и, наверное, никогда уже не забудет. Одиннадцать лет назад, а картинку он может воссоздать до мельчайших деталей. Он всё тогда делал по инструкции, но с Дженсеном Эклзом как-то сразу пошло не туда и не так. На стандартные вопросы — нестандартные ответы. На аккуратные движения — цепкий взгляд. Джаред шёл тогда как по канату, натянутому над пропастью. Смотреть в глаза Дженсена сравни опустить голову и увидеть, как ты высоко, как долго тебе падать и как больно оказаться там, внизу. И осознание того, что ты рано или поздно сорвёшься, заставляло внутренности скручиваться в адреналине.
Джаред срывается до обидного быстро. Рассказы Дженсена, неподдельное безумие в его глазах — грубый толчок в спину. Эклз понимает всё быстрее Джареда и оставляет нацарапанный адрес мотеля с обратной стороны визитки на столе, рядом со своим личным делом. После его ухода Джаред ещё долго не решается даже прикоснуться к карточке. Смотрит на неё, как на ядовитую шипящую змею, и поджимает губы. Надо просто выбросить, проигнорировать, не вестись.
После окончания рабочего дня Джаред выключает свет, щёлкает замком в двери, и визитка в кармане пиджака, кажется, прожигает сквозь ткань. Домой не едет, вызывает такси и называет как отпечатавшийся в мозгу адрес.
С одной ночи всё закручивается в узел. Когда нарушается одно правило, дальше это входит в привычку. За привычкой — в зависимость. В итоге — неизлечимая болезнь, игла, с которой не соскочить, как бы ни старался.
Асфиксия
Это уже давно не номер в мотеле. Это арендованный дом в какой-то глуши, больше похожий на пряничный домик с живущей внутри ведьмой. Вдали от посторонних глаз, любопытных ушей и длинного языка.
Со временем их отношения не стали размеренными. Не притупились и не потускнели. Дженсен заводится с полуоборота, а Джаред сознательно давит на нужные кнопки, регулирует режим этой машины для убийств. Настраивает под себя, чтобы в глазах Дженсена не потухало то самое безумство. И оно горит всё так же, как в первую их встречу.
Сегодня Джаред задерживается на работе. Он слышит, как надрывается телефон, знает, кто звонит, но физически не может ответить. Вибрация на время прекращается, телефон зловеще молчит и через пару часов оповещает о голосовом сообщении. Его содержание кричит о том, что Джаред превысил лимит доверия. Он чертыхается, но не может остановить то чувство, что зарождается внутри. Предвкушение, мальчишеский азарт, пока ещё лёгкое возбуждение.
***
В доме тихо и пахнет чем-то вкусным. В животе урчит, Джаред перекусил только рано утром. На кухне накрыт стол, потухшие свечи оплавились, остались лишь бледные потёки воска после долгого освещения помещения. Джаред трёт лицо ладонями и глухо стонет. Дженсен ждал его, приготовил ужин, хотел провести нормальный вечер, а он превысил лимит.
Джаред подрывается с места, скользит вдоль лестницы и заставляет себя успокоиться. Поднимается на второй этаж, встаёт напротив двери в спальню и сжимает кулаки. Давит на ручку и натягивает на лицо самую добродушную улыбку. В комнате горит только торшер, Дженсен сидит на краю кровати, опустив голову, и поглаживает подушечкой пальца кожаный ремень. Он змеёй лежит у него на коленях, и Джаред старается улыбнуться ещё шире, скрывая нервозность. Губы сводит, но он старается. Хорошая мина при плохой игре — всё, что ему остаётся.
Дженсен поднимает голову, медленно встаёт, не выпуская из рук ремень, подходит вплотную и молча смотрит в глаза.
— Знаешь, Джаред, — начинает он, и, блядь, Джаред знает. По взгляду, по тембру, по почти дотлевшим свечам в кухне знает. — Этот ремень окажется не только на твоей заднице. Он ещё будет и на твоём горле, пока ты будешь мне отсасывать.
Джаред неожиданно для самого себя расправляет плечи.
— Ты уверен, что это так просто: поймать, связать? — слова слетают с онемевших от улыбки губ неосознанно. Провокация уже где-то на подкорке, на уровне инстинктов. Да он и не виноват ни в чём. У него был повод не отвечать, он, чёрт возьми, пахал на работе. — Думаешь, так легко заставить встать на колени?
— А когда было по-другому? — Дженсен обхватывает его запястье пальцами, сжимает крепко, заглядывает в глаза. — Хочешь поиграть? Давай поиграем, Джа-а-аред.
Джаред только улыбается и задирает подбородок. Смеётся глазами, провоцирует, бесит сильнее. Выкручивает руки, пытается вырвать их, но, к его удивлению, хватка Дженсена по-настоящему сильная. Немного больно, сладко, как он и хочет. Чего добивается. Дженсен только хмыкает коротко, скалит рот в улыбке, второй рукой оглаживая спину Джареда, притягивая, притискивая его к себе вплотную. К чёрту небольшую разницу в возрасте, к чёрту то, что Джаред всегда строит из себя недотрогу. Сейчас в венах играет адреналин, горит возбуждением внизу живота и пенным прибоем шумит в голове, заглушая голос разума.
— Я тебя выебу, Джаред. Размажу по стене, стяну брюки с трусами под яйца, сожму горло ладонью и буду ебать тебя, пока голос не сорвёшь.
Джаред толкается навстречу и прикусывает щёку изнутри, чтобы не застонать, не выдать голосом, как хочется. Похуй, что стоит, и Дженсен всё равно чувствует его возбуждение. Джаред знает, как Дженсен любит слышать его. Как он тащится от скулежа, когда трахает безумно. Этот Дженсен не любит тишины, не любит податливости и мягкости. Этот Дженсен причина их знакомства в стенах кабинета психотерапевта Джареда Падалеки.
— Всё это слова, Дженсен, — Джаред отодвигается, спиной ощущая холодную стену сквозь рубашку. — Хочешь поговорить об этом? — он спускает руку ему на талию, обнимает, спускает на задницу и сжимает. Он поражается, насколько нагло звучит голос в то время, когда в висках стучит от страха.
Дженсен рычит, подаётся вперёд, чтобы прихватить губами насмешливый рот, заставить замолчать, заткнуться, потому что сейчас каждое слово, каждая насмешка срывает тормоза. Будто и не было всех лет, проведённых бок о бок, в одной постели, в одной машине, в одном, блядь, пространстве с дыханием напополам. Поцелуй выходит жёсткий, Дженсену чудится привкус крови на языке, и это рвёт шаблон. Он отрывается, шумно дыша и пока ещё удерживая контроль над собственным телом, касается пальцами припухших губ:
— Открой рот, ну. Давай, впусти меня. Обхвати губами плотнее, вот так, Джаред. Мы обязательно поговорим об этом, док. Я запишусь к тебе на приём. Позже. А сейчас соси, мистер Падалеки, и наслаждайся тем, что дают.
Джаред всё-таки стонет. Неосознанно, просто ведётся на Дженсена снова и снова. Послушно открывает рот, втягивает пальцы, обхватывает плотно и специально царапает зубами. Он всё ещё доигрывает свою роль, всё ещё глупо пытается выделываться, выпрашивать что-то большее. Дженсен больно кусается, по-настоящему, и Джаред понимает, что это серьёзно, Эклз теряет грань, уходит куда-то за неё и тянет за собой Джареда. Эта грань манит, за ней всегда что-то новое, неизученное. Там тёмный, со своими монстрами мир Дженсена. Джаред прикрывает глаза, вылизывает Дженсену пальцы. Снимается с них с тихим звуком и широко лижет ладонь, как верный пёс своему хозяину. Смотрит в глаза и делает шаг за грань, падая в черноту напротив.
— Хороший, хороший мальчик, — тихо хвалит Дженсен, трепля волосы на макушке Джареда.
Ему нравится, что Джаред каждый раз сопротивляется, делает вид, что ему не нравится, что это не его желания и Дженсен его принуждает. Нет. На самом деле нет. Дженсен зависим от того, что происходит между ними, и раз уж есть единственный самый действенный способ быть близкими друг с другом настолько полно, насколько это возможно, то он будет им пользоваться до конца отведённого им времени. Джаред зависим тоже. Оба неизлечимы.
— На колени, Джаред.
И пока Джаред, словно в трансе, опускается на колени, Дженсен складывает ремень пополам, опускает на шею Джареда, притягивая его голову к собственному паху.
Джаред будто вылетает на время из тела, смотрит со стороны, как покорно сам опускает голову в петлю, позволяя затянуть. Он чувствует кожу на коже, она чуть тёплая, совсем немного, а руки Дженсена, словно калёное железо, обжигают так правильно, именно так, как нужно. Он тянется к паху, кусает сквозь джинсу и сразу ощущает, как ремень тянет назад, давит на кадык. Он сглатывает с трудом и опускает голову, ждёт следующего приказа. Голос Дженсена заставляет нервы дребезжать и звенеть внутри тела. Ему хочется слушаться так же, как и ослушаться его. Получить награду и наказание.
Дженсен держит его на своеобразном поводке, пока расстёгивает собственную ширинку и высвобождает уже вставший член.
— Ты хочешь его, Джаред? Хочешь взять у меня в рот?
Глаза Джареда темнеют, Дженсен видит, как он судорожно сглатывает набежавшую слюну и тянется вперёд, чтобы обхватить член губами.
— Ты хочешь его? — повторяет Дженсен, сильнее натягивая ремень. — Я хочу услышать тебя. Скажи мне, Джаред. Словами.
— Да, — Джаред не может удержать рычание в голосе. Да, он хочет, хочет отсосать Дженсену. Он успевает сделать вдох, и ремень перекрывает дыхание. Джаред смотрит снизу вверх, наигранно зло сквозь пелену в глазах. — Позволь мне, — он приоткрывает рот, касается кончиком языка раны, кусает её, чтобы отвлечься на жжение. Дженсен трогает место, откуда снова показалась кровь, давит большим пальцем и ослабляет удавку. Джаред обхватывает головку, лижет и двигает головой вперёд, насаживаясь как можно глубже. Обхватывает руками ноги Дженсена — удерживает себя, стискивает до боли.
Дженсен стонет, ощущая влажный жар, окутавший сначала головку, а потом и весь член. Прикрывает глаза, смотрит сквозь ресницы и коротко мажет языком по вмиг пересохшим губам.
— Да, Джар-р-ред, — не сдерживает рычания в ответ Дженсен, толкается резче, стараясь проникнуть в горло. — Прими меня глубже, целиком. Давай, детка, — он скалится, чувствуя головкой заднюю стенку горла, сжавшиеся пальцы на бёдрах и то, как едва заметно покачивается Джаред, оседлавший его ступню. В голову ударяет фейерверком мысль заставить кончить Джареда вот так, от траханья его ноги, а потом прижать к стене и ебать такого мягкого, расслабленного первым оргазмом. А перед этим растянуть пальцами, слушая трогательный скулёж, от которого член затвердеет ещё сильнее, а где-то в груди пройдёт жёсткой наждачкой жажда большего.
Джаред стонет, вибрирует горлом и сам притягивает Дженсена ближе. Он хочет вылизать Дженсена, хочет быть вытраханным в горло, хочет, чтобы сел голос. Дико, ненормально. Он выпускает член изо рта, лижет длинно по стволу, зарывается носом в пах и спускается языком ниже. Щипает губами яйца, втягивает в рот, снова широко лижет. Рука соскальзывает, он тянется к себе и с силой давит на член. Дженсен ловко затягивает петлю, лишая кислорода, заставляя подавиться воздухом и закашляться.
— Не смей прикасаться к себе, Джаред, — шипит он, чуть наклоняясь, зарываясь пальцами в волосы и больно оттягивая пряди на лбу. — Не смей. Ты кончишь, когда я этого захочу.
Тянет ремень вверх, заставляя подняться, разворачивает лицом к стене и, как и обещал, стягивает джинсы вместе с трусами под яйца и лезет нетерпеливо пальцами в тугое и влажное. Проникает, не щадя, сразу двумя, вытягивая жалобный стон, давит на простату, массирует жёстко, заставляя скулить на одной ноте.
Джареду катастрофически не хватает воздуха. От ремня на шее, от жадного, не щадящего его Дженсена. Он ударяется лбом о стену, прогибается, вертит задницей и сжимается. Чувствует, как Дженсен дышит горячо, и запрокидывает голову, оголяя шею, подставляясь. Дженсен царапает зубами намёком, ведёт по жилке и кусает сильно, до боли.
— Сука, — вырывается случайно, тихо совсем, но Эклз — действительно сука — слышит, таранит пальцами сильнее, давит прицельно на простату, сгибает и выкручивает пальцы. Джареду хочется выть. Он уходит от движений, упирается в стену и ненавидит сейчас всё вокруг.
— Ну-ну, док, — ласково шипит Дженсен, снова кусая Джареда, только уже куда-то в лопатку. — Тебе нужно вымыть рот с мылом. А лучше оттрахать до самого горла. Может быть, позже.
И Дженсен уверен, что он сдержит обещание. Но сейчас вытаскивает пальцы, помогает себе рукой и плавно входит в узкое и всё равно тугое отверстие, не сдерживая стона.
— Блядь! — вырывается, минуя мозг, и Дженсен не сдерживается, делает несколько резких самых сладких первых толчков, от которых поджимаются пальцы на ногах.
Джаред почти падает от первого движения Дженсена, от его члена внутри. Хорошо, наконец-то хорошо, боже. Дженсен не даёт времени привыкнуть, толкается коротко, быстро, по-звериному. Трахает, как свою сучку, и, блядь, Джаред знает, что так и есть. Дженсен заклеймил его, давно уже поставил метку, сделал своим. Джаред течёт от этой мысли, подаётся навстречу, прогибает спину.
— Сильнее, — выдыхает резко и получает со всей отдачей. Дженсен впечатывает его в стену, сжимает бок одной рукой, намечает будущее место для синяков, и Джаред кричит. От боли, от наслаждения, от Дженсена.
Дженсен ослабляет петлю, отбрасывает ремень в сторону, заменяя его своими пальцами. Сжимает крепко, ощущая ходящий ходуном кадык пальцами, и не сдерживает стона.
— Блядь, Джей, охуенный. Для меня весь.
Слова срываются неосознанно, идут откуда-то из глубины то ли души, то ли чего-то ещё более неизведанного. Дженсен беспорядочно толкается, сжимает пальцы на боку и на горле, тянет долгий стон и сходит с ума от всего происходящего. Голова кружится и во рту пересыхает, а близкий оргазм заставляет дрожать крупной дрожью. Желание остро колет где-то в районе груди, и Дженсен рывком разворачивает Джареда, заставляет бухнуться на колени и открыть рот, высунув язык.
Движения собственной ладони на члене такие быстрые, и пока Дженсен дотрахивает свой кулак, вторая его ладонь ложится на горло Джареда, сжимает и… он кончает вязкими струями на язык, губы и щёки. Джаред смотрит поплывшим взглядом снизу, стонет, делает языком лодочку и ловит сперму, как чёртову живительную влагу. Хочет поймать всё до капли, распробовать на вкус и унять зудящую внутри потребность во внимании Дженсена. Пальцы на горле держат крепко, не хуже ремня, даже сильнее. В голове мутнеет, и он не чувствует своего оргазма, кончает, пачкая ноги Дженсена и пол перед собой. В сознании держит только горячая ладонь, стоны Дженсена и его присутствие рядом.
Хватка слабеет, воздух толчками продирается в горло. Он заваливается вперёд, обнимает Дженсена, царапает ему поясницу, пытаясь удержаться на месте, в сознании. Дженсен гладит его по голове, ласкает за ухом, как хорошего пса, и сам опускается на колени напротив. Хватает обеими руками, заставляет посмотреть на себя, хочет убедиться, что всё нормально. Джаред улыбается, прикрыв глаза, и Дженсен легко касается лбом его лба.
— Ты ненормальный, — не прекращая улыбаться, сипит Джаред. Голос такой, как он и хотел — вытраханный, на грани слышимости.
— Ты такой же, — улыбается Дженсен и со стоном отстраняется, — а теперь пошли в душ. Жутко хочу смыть с себя пот.
— А попробуй по-кошачьи, — предлагает Джаред, но всё же поднимается, подпирает плечом и касается пальцами голой кожи на животе Дженсена. Это животное хочется трогать постоянно.
Дженсен не обращает внимания — сжимает плечо и, поддерживая сползающие брюки, ведёт их в ванную.
Вспышки агрессии
Джаред устало трёт глаза и откидывается в кресле. Сегодня он взял работу на дом, потому что бумажную волокиту никто не отменял, а проверка обещала нагрянуть через несколько дней. Дженсен уже улёгся в кровати, взяв в руки книгу и надев очки. Потянувшись, Джаред выключает лампу и бредёт в спальню, чтобы к нему присоединиться. Раздеваясь и искоса поглядывая на Дженсена, он ненавязчиво интересуется:
— Мы будем спать?
— Не уверен, — отвечает Дженсен, откладывая книгу и очки на тумбочку и теперь с интересом разглядывая Джареда.
Джаред чувствует, как по телу пробегает дрожь от пристального внимания Дженсена и предвкушения, которое пружиной сворачивается внизу живота и заставляет судорожно сглатывать слюну. Подходя ближе к кровати, Джаред хмыкает и уточняет:
— Уже не хочешь?
— Спать или тебя? — тут же уточняет Дженсен и ухмыляется, облизывая губы.
Сделав вид, что задумался, Джаред отвечает:
— Меня.
Дженсен улыбается шире, протягивает руки и роняет Джареда на себя, жарко шепча на ухо:
— Тебя, детка, я хочу всегда. Очень. Постоянно.
Джаред судорожно втягивает воздух, а потом выдыхает, свободно смеясь:
— Так ты же вроде как забастовку объявил, нет? — Джаред прищуривается и уворачивается от поцелуев Дженсена, чувствуя, как возбуждение всё сильнее разгорается в теле.
— Имею право, — нагло заявляет Дженсен, прикусывая мочку уха, — не хочу, чтобы у тебя был кто-то кроме меня. Я тебя не удовлетворяю?
Джаред закатывает глаза. Дженсен ревнует его ко всем и каждому, хотя Джаред и старается не давать поводов. Пусть иногда и прицельно раскручивает на эмоции, неподдельные, искренние, которые спрятаны у Дженсена глубоко внутри, и чтобы достать их нужно очень постараться и вызвать то, другое, что и привело Дженсена к Джареду много лет назад. Но в последнее время всё было более чем спокойно, и Джаред ни о чём таком даже не думал.
— Поверь, кроме тебя меня действительно никто не удовлетворяет. Подойдёт такой ответ?
Дженсен рычит, подбирается весь, сжимает бёдра, притираясь пахом.
— Играть вздумал? — опасно шипит Дженсен, обхватывая запястья пальцами, тянет на себя, роняет и шепчет на ухо: — Мой стояк уже не устраивает такую шлюшку, как ты?
Джаред с трудом сдерживает ухмылку и уворачивается от рук Дженсена, откатывается на край постели. Склоняет голову набок, хмурится наигранно и рвётся в сторону, когда Дженсен тянет к нему руку. Изменения происходят мгновенно, и Джаред понимает, что попал. Разбудил в Дженсене то дремлющее и такое притягательное хищное. Оно давно пустило в Джареде свои корни, ловко управляет им, и ничего поделать с ним нельзя, потому что поражено уже всё — и мозг, и сердце, и душа. Джаред принял это давно, ему нравится темнота Дженсена. Нравится ощущать её на себе, тонуть в ней. Нравится, что закрытый для всех Дженсен показывает её Джареду и щедро делится ею.
Дженсен ловит его на самом краю кровати, и, коротко охнув, Джаред пытается незаметно вырвать руки из крепкой хватки:
— Л-ладно, неудачная шутка. Кажется, ты немного не в себе…
— Я? Не в себе? — Дженсен громко смеётся, перекатывается так, чтобы Джаред оказался под ним лицом в матрас. — Знаешь, а ты прав, я не в себе оттого, как хочу в тебя.
Дженсен сползает ниже, лижет расселину широким движением языка. Джаред успевает услышать: «Хочу в тебя», — а после его тело прошивает жарким удовольствием, и он скребёт пальцами по постели, перебирается выше и вцепляется в спинку кровати. Чёрт возьми, Дженсен переключается словно по щелчку. Да, пусть Джареду это безумно нравится, но иногда подобное вызывает вполне обоснованный страх.
— Стой. Хочешь я подрочу тебе? Отсосу? — Джаред прячет лицо потому, что то, что с ним делает Дженсен чертовски стыдно. Всегда, и плевать на время. Да, постоянный партнёр. Да, стабильная интимная жизнь. Да, ему нравится это до дрожи где-то в солнечном плетении. Но всё равно каждый раз продирает жаром позвоночник, когда Дженсен делает то, что он хочет, невзирая на то, как к этому отнесётся сам Джаред.
— Нет, не хочу, — Дженсен крепко держит за бёдра и не отпускает. — Я хочу сначала вылизать тебя, а потом, когда будешь полный моей слюны, трахнуть. Тебе понравится, вот увидишь.
И вновь наклоняется, возвращаясь к прерванному занятию и начиная вылизывать, проникать языком в тугую дырку. Джаред скулит глухо, кусает ткань. Внизу живота горит постыдно желанием, и член выпускает каплю смазки, а каждое прикосновение горячего языка заставляет закусывать губы и сдерживать стоны. Кажется, будто язык Дженсена шершавый, как у кота. Мысль заставляет потечь на простыни и податься назад, на лицо, и сразу уйти, испугавшись собственных желаний.
А Дженсен продолжает лизать плашмя языком, дразнит кончиком, разглаживая складки, и вибрирует стоном, заставляя вздрагивать. Отрывается, гладит пальцами мягкий вход, на пробу проникает неглубоко, всего на одну-две фаланги и снова выходит. «Сладкий, моё, дай». Джаред буквально слышит мысли Дженсена: поиметь, пометить, залить спермой податливую дырку. Грязно обспускать, а потом слизать всё, чувствуя сладкую дрожь тела.
В какой-то миг Джаред уверен, что может кончить только от этого: языка и его дразнящих касаний. Хочется схватить за волосы и прижать ближе, но он сдерживает порыв.
— Хватит, — слабым голосом пытается приказать Джаред. — Хватит! — он готов прекратить это. Он может вырваться, его почти не держат, но… — Выеби, — голос практически полностью заглушает подушка, он говорит, скорее, для себя, чтобы отпустило, чтобы хоть немного отпустило. Джаред не видит, как Дженсен улыбается, но ощущает, как прогибается матрас, когда тот чуть перемещается, проводит головкой члена по расщелине, иногда нажимая на вход, но не толкается, лишь намекает на проникновение.
— Хочешь что-то сказать, Джей?
— Да. Ненавижу тебя, — выдыхает Джаред беззвучно и пытается сам насадиться, но у него не выходит. Дженсен не позволяет, издевается, раздражает. Ну что за сука! — Я сейчас встану и уйду!
Да, это откровенный блеф, но он всё равно приподнимается на руках и пытается заглянуть себе за спину. И слышит в ответ лишь насмешливое фырчанье Дженсена. Ну точно же сука! Дженсен наклоняется, устраивая член в ложбинке ягодиц и ложится на Джареда, удерживая собственный вес.
— Не встанешь и не уйдёшь. Ты слишком сильно хочешь, чтобы я тебя выебал. Жестко, сильно, так, как ты любишь. Как тебе нужно.
От самодовольства в его голосе Джареду хочется развернуться и врезать по роже. Желание ударить и потребность получить в себя Дженсена жжёт изнутри, просится наружу. Джаред кусает запястье, просит молчаливо, вертит задницей, говоря языком тела:
— Трахни меня, блядь!
Джаред слышит свой отчаянный выкрик со стороны, пытается спихнуть с себя горячее тяжёлое тело, но Дженсену словно окончательно срывает тормоза: он помогает себе и входит, замирая на пару мгновений, чтобы прочувствовать всю прелесть момента, а после начинает двигаться, придерживая за бёдра.
— Любишь, когда я тебя трахаю? Знаю, что любишь. Как и я люблю. Моё. Мой, слышишь?
Наверное, именно ради этого момента Джаред всегда сопротивляется, чтобы увидеть самые настоящие звёзды и ощутить ёбаное блаженство, которые обрушиваются сразу после первых нескольких толчков. Он чувствует себя самой настоящей шлюхой, потому что всё, что говорит ему Дженсен — правда. Он любит его, любит, когда его трахают, дерут без жалости, берут как собственность. Джаред прогибается в пояснице, делая проникновения до безумия правильными, и сжимает пальцами резную спинку кровати. Чёрт, как же охуительно! Сжавшись, Джаред тормозит движения Дженсена и просит:
— Подрочи мне.
И Дженсен слушается его, наклоняется, зарывается лицом в волосы Джареда и ловит кулаком член. Ощущения сильной, уверенной хватки и чётких движений практически подводят Джареда к оргазму. И, точно считывая желание, Дженсен толкается резче и говорит своим невозможно низким голосом, приказывая:
— Джаред, сейчас, давай, кончи для меня.
И Джаред выполняет приказ, толкается в руку Дженсена, насаживается на член и снова в кулак. Дженсен повсюду, он окутан им, пропитан насквозь его запахом. От него всегда пахнет Эклзом, сколько бы он ни выливал на себя парфюма. Дженсен обозначил свою территорию, поставил программу, реагирующую на него, только на него и его голос. Оргазм накрывает, вышибает силы, заставляет упасть обратно в подушку. Дженсен начинает трахать как заведённый, его оргазм преступно близко, и хватает всего нескольких десятков толчков, чтобы практически кончить. Но он сдерживается, успевает выйти и спустить, обспускать, как и хотелось, не только дырку Джареда, но и чёртовы ямочки на поясницы.
— Так что насчёт удовлетворения? — лениво спрашивает Дженсен, дыша жарко во влажную от пота шею.
У Джареда дрожит всё тело, и слова Дженсена кажутся издевательскими. Если бы он сейчас не был так измотан и очевидно обессилен оргазмом, он бы обязательно высказался. Но учитывая все обстоятельства, Джаред просто показывает средний палец.
— Ты меня когда-нибудь так до смерти…
Дженсен со смешком валится рядом с Джаредом, подгребая его к себе и обнимая.
— Я просто не могу устоять перед тобой. И твоей задницей, да. А теперь и правда давай спать, у меня завтра слушание, а у тебя важные встречи.
— Ты можешь спать, а я в душ, — ворчит Джаред, напоминая, что Дженсен не устоял и расписался на его спине.
— Я мог бы всё слизать, — бархатно предлагает Дженсен, касаясь губами скулы Джареда.
Джаред с ужасом чувствует, как его член слабо дёргается.
— Да иди ты к чёрту, Эклз!
Дженсен заливисто смеётся, пряча лицо в подушке, и засыпает, слыша, как в душе начинает шуметь вода.
Приступы голода
Джаред стоит возле книжной полки, когда к нему бесшумно подбирается Дженсен и притягивает к себе, потирается пахом, вдыхая запах волос:
—Ты такой охуенный, детка.
Джаред сначала поддаётся, а затем разворачивается в объятьях и кусает в шею. Дженсену позвонили накануне в самый неподходящий момент, и он сорвался на работу, оставляя Джареда одного, взмыленного горячей прелюдией. Джаред решал проблему как мог, но без Дженсена уже не получалось. Он чувствовал себя голодным, ему было мало. Поэтому сейчас Джареду легко настроиться на нужный лад, кажется, что безумие Дженсена передается от одного прикосновения и кровь начинает бурлить и петь жаждой близости. Джаред лижет укус и спускается ниже, царапая зубами подбородок.
— Большой щенок верно ждал своего хозяина. Проголодался, да? — Дженсен позволяет кусать и лизать подбородок, одновременно опуская ладони на ягодицы и сжимая пальцы, впиваясь в упругую плоть.
Джаред стонет и накрывает губы. Целует аккуратно, даже нежно, прижимается, трётся пахом о пах, обхватывает руками шею и гладит. Дженсен отвечает на поцелуй, притягивает ближе к себе и потирается сильнее. Внутри него горит желание, хочется взять Джареда, подхватить на руки и выебать, глядя в затянутые поволокой возбуждения глаза и слушая льющиеся из приоткрытого рта жалобные, но от того не менее сладкие удовлетворённые стоны.
Джаред чувствует Дженсена, другого, тёмного, у которого глаза чёрные, затягивающие. Царапает ему шею, зовёт его тихим стоном и толкается навстречу. Спускает руки на кромку джинс, тянет за ремень ближе, хочет запустить руку внутрь.
Дженсен разрешает, в это же время начиная стягивать мягкие домашние штаны с Джареда, заставляя их упасть к ногам бесформенной тряпкой. Джаред приятно готовый — без белья, растянут и смазан. Точно ждал. Крышу рвёт от осознания, что готовился, растягивал дырку пальцами, добавляя скользкой смазки. Джаред переступает ногами, выпутываясь из стреноживающих брюк, и Дженсен ловит момент, подхватывает на руки и шепчет в изумлённо приоткрытые губы:
— Давай, Джей, помоги мне.
Джаред распахивает глаза, смотрит, пытается понять, серьёзно Дженсен или нет.
— Что мне сделать? — ноги перекрещиваются в лодыжках на пояснице Дженсена. Джаред шарит руками по стене, хочет ухватиться за что-нибудь. Он не уверен, возбуждение вроде бы спадает, но поза так сшибает, рвёт шаблон, вызывает мурашки. Он обнимает Дженсена обеими руками, прижимается, держится за него, стискивает плечи.
— Обхвати мой член, — голос Дженсена грубеет с каждым словом, а с губ срывается стон, когда Джаред подчиняется. — Да вот так, проведи… ах ты ж, блядь! А теперь направь меня, давай, я знаю, тебе тоже хочется почувствовать меня внутри.
Джаред несколько раз проводит кулаком по члену и направляет в себя. Дженсен приподнимает, помогает, даёт возможность опуститься на член. Оба захлёбываются воздухом, а Дженсен сильнее сжимает пальцы, удерживая в руках Джареда. Чёрт возьми, это так срывает тормоза — контроль, полнее, чем когда-либо над Джаредом, выносит последние остатки здравого смысла.
Джаред чувствует дюйм за дюймом. Под таким углом кажется, будто бы он не готовил себя. Дженсен растягивает его, раскрывает. Джаред наклоняется, хочет поцеловать, но он возвышается над Дженсеном ещё сильнее, чем обычно. Больно, но он сгибается, мажет губами слепо, просто чтобы поймать дыхание Дженсена. Его целуют в ответ, лижут в губы и подкидывают вверх, насаживая по яйца. Кажется, Дженсен может достать до горла, так он охуенно заполняет всего без остатка. Собственный член ноет, просит внимания, выделяет естественную смазку.
— Дженсен, можно мне?.. — Джаред сглатывает, толкается вперёд, пачкает Дженсена спермой.
Дженсен утробно рычит, чувствуя последовательные сокращения мышц, двигается, отчаянно желая достичь собственного оргазма. Всхлипы Джареда словно взводят жёсткую стрелу удовольствия внизу живота, и Дженсен, сделав ещё пару толчков, чувствует, как эта стрела растекается по всему телу удовольствием. Вжимает Джареда в стену и прячет лицо во влажной от пота шее.
— Блядь, — вырывается хриплое, несдерживаемое.
Холодная стена и горячий Дженсен заставляют сжаться сильно, надавить пятками, вжать в себя. Джаред обхватывает свой член, дрочит, выкручивает запястье, давит под головкой. Ему безумно хочется кончить. Дженсен накрывает его руку своей, помогает, двигает рукой, сжимает в тисках, продолжая толкаться. Джаред свободной рукой ерошит ему короткие волосы, прочёсывает короткими ногтями, притягивает к себе.
— Сейчас, — хрипло произносит Дженсен, задевая губами влажную кожу шеи.
Джаред стискивает пальцы сильнее, стонет надсадно и кончает, пачкая грудь Дженсена спермой. Тяжело дышит, когда Дженсен насмешливо замечает:
— Обожаю, когда ты играешь в скромность.
Джаред с трудом слышит, что говорит ему Дженсен. Он, скорее, просто знает, что тот скажет. Он кончает долго, будто не трахался вечность. В висках стучит пульс, кровь огненным шаром несётся по венам. Он всё ещё на Дженсене, ноги дрожат от напряжения, но он застыл в одном положении, боясь отпустить, расцепиться, грохнуться на твёрдый пол.
— Я не играю, — Джаред шевелит губами. Шепчет, не говорит.
— Ну конечно не играешь, — Дженсен осторожно отходит мелкими шажками в сторону дивана. — Конечно.
Укладывает Джареда на диван и касается пальцем остывающего семени на груди. Задумчиво тянет испачканный палец в рот, опускаясь рядом с Джаредом, и выдыхает с новым смешком:
— М-м-м, сладкий. Люблю твой вкус.
Джаред вздрагивает, когда Дженсен выходит из него. Он физически ощущает, как они отдалились, хоть Дженсен и лежит рядом, мурчит, облизывается сыто. Он придвигается ближе, обнимает Дженсена, забирается на него полностью, размазывая сперму между ними, втирается, тянется за теплом. Его пробивает на нежность, но Дженсен довольный, смотрит нагло, улыбается.
— Ты мог переломать нам кости, — Джаред ворчит специально, втирается, заставляет раздвинуть ноги.
— Но не переломал же, — возвращает Дженсен, проводя кончиками пальцами по ложбинке позвоночника. — И тебе понравилось.
Джаред прижимается ближе, и Дженсену хорошо от ощущения его тела рядом с собой.
— Расслабься, посадка была мягкой.
— Я тебя ненавижу с каждым днём всё больше, — Джаред сжимает губы, стараясь не подаваться вперёд. Он уронил голову на грудь Дженсена, прикрыл глаза и готов поклясться, что ощущает вибрацию, тихий моторчик внутри Дженсена.
— А я продолжаю делать вид, что верю твоим словам, — улыбается Дженсен, поглаживая теперь кончики влажных волос. — Давай играть дальше, Джаред.
Джаред щурится, отстраняется и молча пытается слезть с Дженсена. Рычит, сверкает глазами, когда тот зажимает его коленями.
— Я тебе не клубок с нитками.
— А я и не сравнивал, — спокойно отбивает Дженсен, останавливая движения Джареда, заглядывая в глаза.
Джаред упирается руками. Дженсен сейчас и правда похож на кота, который держит клубок всеми четырьмя лапами. Джаред елозит задницей, хочет высвободить себя, пыхтит и чувствует, что делает только хуже. Возбуждение намёками, но проходится по всему телу. Джаред замирает и пытается дышать спокойно.
— Ну вот что ты за человек такой? — вздыхает Дженсен и притягивает к себе, прижимает изо всех сил. Прикасается губами к уголку рта, нежно, едва ощутимо. Изысканная ласка, которая должна успокаивать.
Джаред отзывается, расслабляется, верит даже не словам, а тембру голоса и интонациям.
— Просто отдохнём, да? — в губы спрашивает Джаред. Ему уютно, хорошо сейчас. Дженсен такой обманчиво нежный, ласковый. Тушит огонь в глазах, прячет улыбку.
— Конечно, детка, — серьёзно кивает Дженсен, вытягиваясь во весь рост на диване и притягивая к себе Джареда. — Отдохнём.
Эпикриз
Ленивый ранний вечер прерывается предложением Дженсена сходить в душ. Вместе, что означает, что мыться они там будут в последнюю очередь.
— Пойдём, — Дженсен наклоняется и проводит кончиком языка по подрагивающему прессу Джареда.
Джаред втягивает живот, улыбается и выгибается под влажным касанием. Дженсен удерживает вес на руках, касается только кончиком языка, выводит линии, очерчивает едва заметные кубики пресса. Вкус взрывается во рту солью, мускусом и ещё чем-то неопределимым, особенным, джаредовским.
— Де-е-етка, — тянет Дженсен и поднимается выше, заглядывает в глаза, — пойдём. Здесь душно.
Джаред зарывается в короткие волосы Дженсена, тянет к себе, целует. Дженсен отстраняется, поднимается на руках, и Джаред повторяет движения, не отпускает губы. Теперь они сидят на постели, сверля друг друга взглядами.
— Думаешь, там нам не будет душно? — усмехается Джаред, разрывая поцелуй.
— Там будет влажно, сколько и… — Дженсен встаёт на колени на постели, протягивает руку и улыбается хищно. — Пойдём.
Джаред мотает головой медленно, щурится и лижет руку, смотря в глаза. Улыбка Дженсена на краткое мгновение исчезает, когда он делает глубокий вдох, а потом снова возвращается на место. Дженсен касается пальцами губ, просится проникнуть внутрь, чтобы насладиться жаром и влажностью рта. Джаред позволяет, темнеет глазами, обхватывает плотным кольцом губ и сосёт. Натурально сосёт, отчего у Дженсена на ногах поджимаются пальцы и дёргается член.
— Джей, — тянет Дженсен уже мягче, прокатывает слова, урчанием. — Поднимайся или я сам отнесу тебя. Или ты этого хочешь?
Джаред сжимает губы, крутит языком вокруг. Поднимается на колени, заставляя Дженсена задрать немного голову. Выпускает пальцы медленно, тянет, лижет подушечку.
— Идея мне нравится, — он склоняет голову набок, — но лучше отнесёшь меня в кровать после… душа, — он встаёт с постели, гладит мимоходом живот Дженсена и направляется в сторону ванной комнаты.
Он знает, что Дженсен пропустит его, чтобы насмотреться, распалить себя ещё больше. В проёме двери Джаред оборачивается вполоборота, ждёт, когда Дженсен посмотрит в глаза и отворачивается. Кафель холодит босые ступни, и это отвлекает на секунды. Джаред включает свет, настраивает воду, наклонившись вперёд и высунув кончик языка.
Джаред думает, что Дженсен легко читает его, знает, что он останавливает взгляд на ягодицах, поднимает глаза, чтобы встретиться с насмешливой улыбкой и заглянуть в темнеющие глаза. Идёт следом и так же, как и Джаред, останавливается в дверном проёме, прислоняется плечом, наблюдая, как Джаред залезает под воду, зачесывая мгновенно намокшие волосы назад.
У него идеальное тело, как раз под Дженсена: широкие плечи, тонкая, точёная в тренажёрке талия и длинные ноги, которые великолепно обхватывают его. Дженсен избавляется от плавок, заходит под душ, сразу прижимаясь к Джареду, ловя губами воду, стекающую по мощной шее.
Джаред слегка дёргается, хоть и ждал Дженсена. Тот подкрадывается по-кошачьи тихо, бесшумно. Он, скорее, выдаст себя рычанием, чем как-то ещё обозначит своё присутствие. Хотя, возможно, во всем виноват шум льющейся из душа воды. Джаред прижимается к Дженсену сразу, запрокидывает голову, чувствуя, как они подходят друг другу идеально, как пазл. Каждый изгиб, будто создан специально, чтобы соединиться, сцепиться накрепко, чтобы ни малейшего свободного места. Джаред ловит ртом воду, подставляет ключицы и заводит руку назад — держится за Дженсена, прижимает голову к шее, чтобы никакого свободного пространства между ними.
Дженсен чуть улыбается, ощущая, как руки Джареда опускаются ему на бёдра. Притискивается ближе, потирается пахом, с наслаждением слыша тихий стон Джареда.
— Чёрт, — хрипло говорит Дженсен, на краткий миг убирая зубы, оставляя наливаться кровью след в местечке внизу шеи, где у Джареда чувствительная кожа. — Всегда тебя мало, ты такой…
Джаред открывает рот, захлёбывается бьющей сверху водой, впивается пальцами в кожу, отстраняется и придвигается снова. Подставляется, выпрашивает. Тянется за смазкой, которая валяется в каждой комнате дома, выдавливает на пальцы немного, отходит к стене и, уперевшись в неё одной рукой, спускается другой ко входу и давит, проталкивает один палец, второй, прижимается лбом к мокрым плиткам и толкается сильнее, закусив губу.
Дженсен тянется следом, смазывает пальцы и скользит вместе с пальцами Джареда, притискивая телом вплотную к стене, грязно шепча на ухо, заодно прихватывая губами мочку:
— Такой узкий, тесный, жаркий… только от одной мысли, как я буду в тебе, меня ошпаривает возбуждением. Дай мне, — захлебывается словами, ощущая, как Джаред вздрагивает под ним, сжимает собой пальцы и всхлипывает шумно.
После этого всхлипа словно пробки выбивает: Дженсен вытаскивает пальцы, отводит в сторону руку Джареда и, придержав себя, толкается, выдыхая проклятья сквозь крепко стиснутые зубы. Джаред скользит пальцами по стене, хочет отстраниться, но Дженсен зажимает его, наваливается сзади, обнимает поперёк живота и целует, лижет, кусает выступающие лопатки. Вылизывает, как кот, моет по-своему и заполняет собой до конца. Джаред поворачивает голову:
— Поцелуй меня, — голос не слушается, вода заглушает его, но Дженсен чувствует, знает, улавливает, потому и ведёт языком вверх, прижимается губами к плечу и целует уже в губы.
Джаред дышит им, шея затекает, неудобно, но так плевать на это. Отвечает на поцелуй, всасывает язык Дженсена, двигает головой и отпускает. Дженсен теряет остатки контроля, двигает бёдрами в отчаянном ритме, не выпуская тела Джареда из рук. В голове стучит на повторе джаредово «поцелуй меня», звенит в ушах тихим голосом, и Дженсен продолжает целовать и нежно кусать всё попадающееся: шею, спину, лопатки. Хочется вырвать кусок, напиться горячей кровью и никому не отдавать, потому что только его и ничье больше.
— Мой, — говорит вслух, вжимает в стену сильнее и трахает отчаяннее.
Джаред согласно стонет, запрокидывает голову, подставляя лицо каплям воды, отскакивающим от запотевшей поверхности.
Руки Дженсен сжимают на грани боли, член таранит, выбивая любые мысли, оставляя только желание: сильнее. Каждым движением, каждым толчком Дженсен говорит, показывает, чей Джаред, ради кого создан, дышит, существует. Кому принадлежит душа, тело, мысли — весь Джаред. Он читает это на своём теле по синякам, по следам от зубов, которые никогда не сходят, не заживают, остаются клеймом. Дженсен выбивает татуировку, кусает, как одиннадцатью крохотными иголками. Джаред тащится от этого, его ломает по Дженсену, всегда мало, всегда хочется. Проклятье.
Дженсен особенно сильно сжимает зубы, опускает руку на член Джареда, сжимая кулак, и двигается. Не останавливается ни на минуту, продолжает трахать, чувствуя, как оргазм подступает всё ближе.
— Ты хочешь кончить? Хочешь же?
Джаред задушенно, согласно стонет, и Дженсен ускоряет движение кулака, толкается, прицельно задевая простату, и ласково покусывает кожу на лопатке. Вжимает особенно крепко и хрипло стонет, кончая в тугую задницу Джареда.
У Джареда подкашиваются ноги, он барахтается в своих эмоциях, в том чувстве, которое даёт ему Дженсен. Цепляется за его голос, стонет громко, с каким-то звериным отчаяньем. Дженсен доводит, бросает его в другой мир, толкает в чёртову пропасть, в черноту. Дженсен летит с ним, не отпускает, движется внутри, дотрахивает резкими толчками, дрочит, сжимая ладонь. Джаред кончает, запрокинув голову, воет от кайфа, сжимается, когда Дженсен двумя пальцами сжимает член, выдаивает, опустошает.
Дженсен практически кончает ещё раз, только уже морально, ощущая, как Джаред дрожит в его руках, слыша, как неразборчиво шепчет и стонет.
— Прекрасен, — говорит Дженсен, запечатлевая поцелуй в интимном местечке за ухом. — Так прекрасен, что мне не хватает слов рассказать тебе об этом.
Дженсен аккуратно выходит из Джареда, придерживая его, берёт лейку душа и смывает, вымывает собственную сперму, ополаскивается сам. Помогает Джареду выйти и обтирает большим полотенцем, не переставая целовать. Вытирается сам и подхватывает на руки, чтобы отнести в кровать. Джаред не замечает ничего, уходит в какое-то время, падает в ту бездну. А когда Дженсен берёт его на руки, Джаред хватается за него, сцепляет руки что есть сил, потому что Дженсен ловит его, не даёт достичь твёрдого дна. Джаред тянет воздух, слышит запах Дженсена, приоткрывает глаза и зарывается носом ему в шею.
— Не отпускай меня, — и это не страх, что Дженсен уронит его.
Это другое, совсем другое. Это та темнота без него, которая сидит глубоко, тянется щупальцами и оплетает плотным коконом. И только Дженсен может не дать сойти с ума, ослепнуть и окончательно потеряться.
— Ш-ш-ш, — успокаивает Дженсен, опуская Джареда на постель и забираясь в неё, прижимая Джареда к себе. — Я здесь.
И Джаред укладывается на его плечо, кладёт ладонь на грудь и, кажется, сразу засыпает. По крайней мере, его дыхание выравнивается и становится тихим.
— Всё хорошо, Джей, — говорит Дженсен, прикрывая глаза и устраивая руку на пояснице Джареда. — Всё хорошо, Джей.
Ссылка на фикбук: здесь