Вероломная

[Win-Julietta]

На фикбук не пойду, оставлю в дневе, потому что на фикбуке нет нормального тега, и меня так "обласкают" что я не сяду писать еще очень долго
Тем более, что мой днев не закрытый, кто захочет тот найдет

Unfaithful by ~watchwombat on deviantART

За замечательную обложку огромное спасибо  innokentya!!!

Название: Вероломная
Автор:  ~Waleri-Jilua~
Жанр: PWP, AU, Slave-fic, femdom
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Алайна/Дженсен, фоном Дженсен/Данниль
Размер: Мини
Предупреждения: вселенная живет по феминистическим законам; рабовладельчество процветает; ass-play; и еще раз - femdom
Саммари: Алайна всегда любила Дженсена. Своей особой любовью, которая граничила с трезвым безумием...

Тык

Когда Данниль проигрывает партию в бильярд Алайне, Дженсен знает, что это означает только одно. Ему придется несладко этой ночью. Конечно, ему и в обычные ночи везет очень редко, но тут уж в пору готовится к самому худшему.

***

Дженсену было шестнадцать, когда его выставили на аукцион. Он уже окончил университет и имел красный диплом раба, что было путевкой довольно в приличные дома, а не в бордели или забегаловки на трассах. Тогда под пристальным вниманием многочисленных покупательниц, Дженсен, кажется, сам выбрал себе владелицу. Рыжеволосая эффектная девушка в первом ряду, с цифрой номер семь на табличке, забирала все внимание Дженсена, не отпускала карими глазами и буквально пожирала его взглядом.

Были и еще претендентки на него. Но, ни одна из них, так не тянула к себе, как она. Видимо, Дженсен плохо скрыл свой интерес, потому что Данниль Харрис, как выяснилось позже, выложила за него полмиллиона долларов, хотя изначально планировала потратить не больше ста тысяч. Это поразило и удивило Дженсена – отдать намного больше денег за раба, который, в общем-то, и не очень нужен, когда как другие женщины предлагали за него кругленькие суммы, потому что он был им необходим – было щедро.

Дженсен понимал, что отработает каждый цент и доллар, и ему не казалось это… таким уж страшным и плохим. Данниль привлекала его, как женщина, как госпожа, поэтому особенных трудностей не должно было возникнуть. Но, позже выяснилось, что мисс Харрис перехватила Дженсена у своей подруги, которой не было на аукционе лично, а ее личный помощник не сумел достаточно быстро сориентироваться и поднять цену – и Дженсен Эклз стал рабом Данниль Харрис.

Алайна Хоффман. Это имя стало для Дженсена синонимом всего извращенного и связанного с болью. Конечно, Данниль очень редко позволяла Алайне развлекаться со своим рабом, это происходило в те редкие моменты, когда на госпожу наседала семья и наваливались проблемы в ее собственной кампании, но все же. Мисс Хоффман, как близкая подруга Данниль, не упускала любой возможности развлечься с Дженсеном, когда приятельница хотела отдохнуть телом и насладиться приятным зрелищем.

Десять лет, которые прошли с момента его покупки, изменили и научили Дженсена многому. Он уже давно снял розовые очки подростка и мир для него окрасился в привычные для всех рабов цвета. Свою стоимость Дженсен отработал еще в первую пару лет, а потом, не иначе как по инерции, трудился так же остальные восемь. Он просто устал и вымотался, хотя и продолжал служить своей госпоже, как и прежде. Просто теперь все было без огонька и задора. Ему было двадцать шесть, и примерно через пятнадцать лет его выкинут из дома Харрис.

***

-Ты просто сделала меня! – Хмыкнула Данниль, отставляя кий на подставку и делая глоток из бокала с вином. – Признавайся: брала уроки?

Алайна улыбнулась и тоже вернула кий на место, при этом несколько раз двинув кулаком по нему. «Не иначе чем произвольно», - с сарказмом подумал Дженсен, сидя рядом с дверью и наблюдая за женщинами. Он давно понял, что у его госпожи были некоторые вуйарестические наклонности, и именно поэтому она позволяла своей подруге развлекаться со своим рабом, получая от этого такое же удовольствие, как и от собственного секса с ним. Естественно это удручало. Но поделать было ничего нельзя. Только подчиниться. Как и всегда.

-Всего один и то неполный, - Алайна присела на край стола и облизнула ярко-красные губы, заставляя блестеть их. – Просто, чтобы держать себя в форме.

-Я верю, дорогая, - Данниль сделала еще один глоток красного вина и, подхватив бокал, направилась к дивану, - именно поэтому, конечно. Ну, что ж. Как и договаривались – Дженсен твой.

Дженсен проглотил вставший в горле ком и опустил глаза. Госпожа Хоффман всегда требовала полного подчинения и полной отдачи себя. Кажется, пришло время плыть по течению.

-Иди сюда, ДженРо, - буквально промурлыкала Алайна и похлопала себя по бедру.

Еще один раздражающий фактор – практически собачья кличка, которую дала ему эта госпожа. Как псу, честное слово. Дженсен послушно встал на четвереньки, поднимая голову, и подошел к Алайне, вставая на колени.

-Хороший мальчик, - улыбнулась мисс Хоффман и потрепала его волосы на макушке, - даже готов уже для меня.

Готов Дженсен был всегда. Для госпожи, для Алайны, да для кого угодно. Поэтому эта «похвала» или даже просто констатация факта, вызвала лишь кислую улыбку про себя. Алайна подцепила пальцами широкое кольцо на ошейнике и подняла Дженсена на ноги, заглядывая в глаза. Несмотря на то, что госпожа была ниже Дженсена на несколько сантиметров (вообще его рост это отдельная тема для разговора), серые глаза смотрели на него жестко, властно и очень требовательно.

-На стол ДженРо, на спину, - не отрывая взгляда и четко чеканя слова, приказала мисс Хоффман.

Дженсен удобно голый постоянно, поэтому грубое сукно прошлось по коже спины наждачной бумагой. Он сразу согнул ноги в коленях, расставляя их, как можно шире. Поза, которая так нравилась Алайне. Прохладные пальцы в меловой пыли прошлись по бедрам, вернулись на ребра и жестко сжались на сосках. Дженсен стиснул зубы и прикрыл глаза, сдерживая рвущиеся стоны. Очень хотелось стонать, хоть как-то выпустить то напряжение, что скопилось в его теле, но не сейчас. Мисс Хоффман любила стоны и крики только, когда Дженсен уже не мог терпеть и был на грани.

-Данни, как думаешь, сегодня мне не исхитряться и просто трахнуть его, или поиграть с милым ДженРо? Ммм, что скажешь?

Данниль молчала несколько секунд, показавшихся Дженсену вечностью. Он молился всем известным богам, чтобы его госпожа выбрала простой секс, который не принесет унижения и боли, но обреченно понимал, что сегодня с ним будут играть. И то, что игра происходит в бильярдной, наводило на определенные, угнетающие мысли.

-Поиграй с моим мальчиком, - наконец-то вынесла вердикт мисс Харрис, - хочу посмотреть на тебя в деле, а то моя фантазия ни к черту в последнее время, а ты так ярко расписываешь игры со своим рабом…

Дженсену не надо было смотреть на Алайну. Он и без этого знал, что она сейчас улыбалась, предвкушая отличное развлечение с ее любимой игрушкой. Ей было плевать, что игрушка принадлежала не ей, скорее всего, мисс Хоффман даже получала извращенное удовольствие оттого, что ее руки были связаны, а раб был в каком-то смысле защищен. Ведь Данниль всегда жестко ограничивала рамки дозволенного, за что Дженсен был ей безмерно благодарен.

-Хорошо, дорогая, - протянула Алайна и жестко приказала уже Дженсену, - открой глаза, ДженРо.

Ему ничего другого не оставалось, как покорно приподнять веки и посмотреть на госпожу.

-Твоя хозяйка разрешила мне поиграть с тобой, и ты прекрасно знаешь, что это означает, да, раб? Отвечай.

-Да, госпожа, - согласился Дженсен и облизнул сухие губы. Что-то внутри него задрожало, как-то предвкушающее прошило спазмом внизу живота, и он понял, что его член, рвано дернувшись, выпустил каплю смазки.

-Если знаешь, тогда становись, как положено.

Дженсен осторожно перевернулся, вставая на колени и опускаясь грудью на локти, отставляя свою пятую точку на обозрение госпожи. Эта поза была унизительней предыдущей, но в таком виде он хотя бы мог не видеть Алайну, которая иногда пугала его до мороза на коже. Мисс Хоффман отошла на несколько секунд, - Дженсен услышал ее удаляющиеся шаги, - а потом вновь вернулась, чтобы огладить бледные ягодицы раскрытыми ладонями. Пора отключить мозг и просто поддаться своему телу.

-Хорошая, упругая попка, такая белая, - промурлыкала госпожа и с силой ударила по правой ягодице, - ничего. Сейчас я исправлю это.

Каждый шлепок причинял терпимую боль, которая сменялась теплом прилившей к коже крови, а потом и жаром, когда удары накладывались друг на друга. Но нельзя сказать, что это было неприятно. Наоборот, кожу покалывало, жар горел в мышцах, и возбуждение перешло на новый уровень. После порки, Алайна щедро выдавила смазку на расселину между ягодиц и начала массировать кончиками пальцев отверстие.

Дженсен сдержал порыв отшатнуться и вместо этого всего лишь вздрогнул. Мисс Хоффман лишь по пояснице легонько похлопала, успокаивая его как сноровистую лошадь. Ее пальцы с аккуратным маникюром умело растягивали Дженсена, проникали глубоко, иногда касаясь простаты, отчего по телу расходились приятные волны наслаждения. Да, иногда, поначалу, еще можно было наслаждаться всем этим. «Умница», - похвалила Алайна с явной улыбкой в голосе, - «не зажимаешься».

И продолжила, будто и не прерывалась на унизительную похвалу. Вскоре, в Дженсена свободно входило уже четыре пальца, а стояк болезненно ныл неудовлетворением. Тело есть тело, и даже спустя годы, было трудно удержать руки и не начать касаться себя, чтобы кончить. Сейчас особенно тяжело, потому что госпожа каждым движением внутрь задевала простату.

-Что скажешь, раб? – Мисс Хоффман практически прошептала это, и чтобы услышать, что именно она сказала, Дженсену пришлось напрячь слух. – Нравится? Хочется большего?

Дженсен молчал. Он сглотнул сухим горлом и усмехнулся про себя – до сих пор, каждый раз, Алайна проверяет его. Вот как сейчас. Вопрос задала, но разрешения говорить так и не дала.

-Отвечай.

-Нравится, госпожа, очень нравится. И так хочется большего! – Дженсен пустил в голос снедающее его возбуждение и неудовлетворение, чтобы голос стал более хриплым, просящим и чувственным. Иногда и он мог давить на своих господ.

-Жадный, - с улыбкой в голосе констатировала мисс Хоффман, - ну тогда тебе определенно понравится то, что я для тебя приготовила.

Нет, он думал, что госпожа возьмет кий, вставит его, и начнет двигать. Дженсен надеялся на это. Но, после того как Алайна растянула его, хорошо растянула, в душу закрался липкий страх, который нашептывал о том, что в нем побывает далеко не безобидный кий. Поэтому надежда рухнула, буквально хороня под собою Дженсена. С другой стороны в нем явно бывали штуки и больше бильярдного шара. Давно бывали, правда, поправил дрожащий внутренний голос. Дженсен сумел сдержать всхлип, рвущийся с губ в последнее мгновение, когда ануса прикоснулся скользкий бок шара.

Алайна явно наслаждалась его страхом, его состоянием беспомощности. Это было для нее самым важным. Она упивалась эмоциями рабов, она любила причинять боль и получать мощную отдачу. Поэтому сейчас мисс Хоффман с улыбкой наблюдала за тем как ярко-желтый, солнечный шарик исчезает внутри раба. ДженРо был ее любимчиком, хотя и не принадлежал ей. Его эмоции всегда были неприкрытыми, такими сочными. Именно поэтому, она любила мучить его. Он давал ей глотки кислорода.

Данниль наблюдала за происходящим и понимала, что ей не подходит это. Ей нужен простой раб Дженсен, который просто будет удовлетворять ее, а также заставит ее чувствовать себя желанной. Такие извращения, какие любила Алайна, мисс Харрис обожала смотреть – проделывать такое самой было не в ее природе. Данниль и смотрела, наслаждалась, а потом вновь возвращала обыкновенную модель поведения, разграничивая свои желания и возможности. Тем более что еще тогда, когда она купила Дженсена, она не видела в нем объекта для унижения. Да, он ее раб. Но он не только сексуальная игрушка.

Дженсен терялся, тонул в своих ощущениях, которые были на грани. Грани боли и удовольствия. Кроме давящей тяжести, кроме жгучего стыда, кроме изнуряющего желания разрядки не было ничего. Все уничтожила она. Алайна. Стерла все, оставив только чувства, полностью отключив разум. Это было за гранью реального. Но и это еще было не все. Если бы Дженсен не был сосредоточением нервов, то вспомнил бы о том, что мисс Хоффман не так проста и на малом она не останавливается.

-Давай, ДженРо, вытолкни его, - Алайна погладила Дженсена по ягодицам, - я хочу получить обратно шарики, принесшие мне победу. И, да. Можешь стонать и кричать.

Как никогда раньше Дженсен с удовольствием последовал этому разрешению. Он стонал, тужась, и пытаясь вытолкнуть из себя один шар. Он скулил, когда у него это не получалось. И он кричал, когда все-таки вытолкнул шар, и тот упал прямо в ладонь госпожи. Его затопило облегчением, ударило по расплавившимся мозгам железной кувалдой, а после услышанного теплого смеха и мягкого приказа, который никак не вязался со всем произошедшим: «Кончи, ДженРо», он кончил.

Кончил, безвольно распластываясь на бильярдном столе, чувствуя, как по всему телу течет противный холодный пот, как на животе остается вязкая сперма с сукна, как сокращаются растянутые до предела мышцы ануса.

***

Еще примерно пару недель, Алайна не появлялась в доме Данниль. А если и появлялась, то на глаза Дженсену не попадалась. Мисс Харрис удивлялась этому, но молчала, не пытаясь выяснить, что произошло. А было все до тривиального просто. Насытившись эмоциями Дженсена, госпожа Хоффман нагуливала аппетит для тесной встречи с ДженРо, да еще и обдумывала то, что все-таки решился ей сказать раб, когда Данниль отправилась в свой кабинет чтобы вызвать охрану.

Дженсен прошептал тогда: «Вероломная».

Алайна улыбнулась тогда тихо, соглашаясь: « ДженРо».